И в темноте увидеть свет - страница 20

Я пролежал на спине секунд десять наверное, или больше, пытаясь проморгаться и вернуть слух, но в ушах все время звенело. Наконец спихнул с себя тело психа, поднялся на колено, шатаясь – будки по сути не осталось, только какие-то дымящиеся основы стояли на ее месте. Я посмотрел по сторонам, но никого живого не увидел – все кроме меня и того зараженного, который на меня напал, в момент взрыва были в будке. Вокруг расползался едкий черный дым и облаком клубилась пыль, я даже дорогу отсюда увидеть не мог. Что это было? Никакого газового баллона в будке быть не могло, мы её обыскивали столько раз… Граната у Луиджи? Слишком мощно для гранаты… Я перевернул спиной вверх того психа, которого пристрелил – тот принял на себя часть осколков, которые я должен был получить. Это даже не просто удача, это какая-то удача в квадрате. И вот только сейчас пришло понимание того, что это был спланированный взрыв, и причем не Луиджи его спланировал. А с этим осознанием пришел и страх – я припал к земле, и постарался отползти ещё глубже к кустарникам, хотя это было физически невозможно. Если нас хотели убить, то тот, кто это сделал, скорее всего придет посмотреть на результат. Хотя, что тут можно увидеть? Я думаю что от тех, кто были в будке, не много что осталось. Эх, Луиджи, Луиджи… Я ведь так толком от него ничего и не узнал…

Уши у меня все ещё звенели, поэтому как я не прислушивался, я не мог сказать, слышу ли я что-то, или же мне чудятся звуки. Просидел в кустах наверное минут десять, пока в пыли не увидел пару машин, затормозивших у заправки. Приглядевшись, узнал машины сопровождения, но только теперь у меня есть вопрос, вполне себе риторический – кому сейчас можно доверять? У будки раздались голоса, и я узнал голос Лаццо – лично значит прибыл на место. Ладно, пора вылезать и мне, они все равно обыщут место, а думать сейчас я просто неспособен.

– 

Командир, я тут. – крикнул я, поразившись, как слабо звучит мой голос.

– 

Андрей? Ты что тут делаешь? Живой? – Командир подбежал ко мне с парой бойцов.

– 

Живой вроде, только соображаю плохо.

– 

Что тут произошло?

– 

Будка взорвалась. Я тут был с одним… гражданским, беседовали, по личным делам, на нас напали психи. Завязался бой, мы с одним нападавшим выпали в кусты, и тут будка взорвалась. Тот зараженный уже посмертно принял на себя все мои осколки. – я показал на тело психа на земле.

– 

Как будка могла взорваться? Вы гранаты делили что ли? Да и гранатой ее так не разворотить!

– 

Нет, вроде ничего такого небыло. Я не знаю.

– 

Андрей, ты мне-то лапшу не вешай! Я эту будку знаю, сам тут сколько раз был. Что вы сюда притащили?

– 

Командир, я сюда точно ничего не тащил. Мы можем поговорить в офисе?

– 

Да, конечно, но тебе надо в больницу, провериться.

– 

Фигня, все со мной нормально, только контузило наверное. Тошнит.

– 

Поехали. Потом поговорим.

Лаццо довел меня до своей машины, посадил, сам дал кому-то распоряжение все тут обыскать и задокументировать, сел за руль, и рванул в город. По дороге из города на место взрыва ехал армейский хаммер, набитый солдатами. Насколько я увидел в зеркало заднего вида, они приехали именно на взрыв. Интересно, что армии стало тут нужно? Или это я уже паранойю включаю? Ладно, все потом, а сейчас только бы прогнать эту невыносимую тошноту и звон в ушах. Я откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.

В больнице меня быстро осмотрели, констатировали небольшую контузию, посоветовали покой на следующий день, и бесцеремонно выставили за дверь. Лаццо передал, чтобы после больницы я сразу явился к нему, так что придется идти. Удивительно, но Джонни не прискакал меня встречать – это могло значить только то, что ему никто ничего не сообщил, хотя взрыв сто процентов слышали в городе. Впрочем, небольшие военные конфликты за периметром никого особенно в наше время не пугали, и всё же взрывы так близко стали большой редкостью, город должен был быть встревожен. Моя машина к моему сожалению осталась там на месте, на заправке, уезжая я даже не глянул, осталась ли она цела после взрыва. Я оставил ее ближе к дороге, метрах в двадцати от взорвавшейся будки, но осколками конечно должно было посечь машину знатно. Вот же черт! Меня подташнивало, но идти я мог вполне, даже относительно прямо. Майка сильно кровью психа не успела заляпаться, а небольшие пятна никого на базе не смущали. Я вздохнул, и направился к себе домой.