– Какого чёрта, спрашиваю я, твой отец делает на этом острове? И при чём
здесь я и мои проблемы?
Куто вернул блокнот обратно в карман и жестом призвал собеседника
успокоиться.
– Понимаю, маэстро, совсем непросто всё это принять вот так…
– Да что я должен принять? Ты можешь объяснить? Какого чёрта тебе от
меня нужно? Как это связано со мной?
– Это связано с тобой, дружище, самым непосредственным образом. —
На этот раз Куто ответил прямо и, пожалуй, впервые повысил голос, дабы
заставить Гайгера взять себя в руки и слушать. – Ты ищешь способ
открыть футляр со скрипкой. Содержимое для тебя очень важно, я это
знаю.
– Откуда ты это знаешь?
– Мне это стало известно из тех же источников, откуда я узнал про остров
и нашу предстоящую миссию.
– Нашу миссию…
Куто продолжил, проигнорировав эту попытку Гайгера перехватить инициативу
в разговоре.
– Вот, держи. – Из левого нагрудного кармана Куто вынул аккуратный
прямоугольник из лощёной бумаги, покрытой напечатанными строками.
Это был авиабилет – билет на рейс, которым мы отправляемся в Сидней, сегодня без пятнадцати одиннадцать, у тебя целый день впереди…
– Билет… в Австралию, сегодня? Ты не в своём уме…
Куто усмехнулся и покачал головой.
– Я прекрасно понимаю твои чувства, ты человек искусства, наверное, для
тебя это особенно не просто, но по-другому быть не может. Мы должны
это сделать. Я верну тело моего отца, ты получишь обратно ключ к
своему футляру, всё вернётся на свои места, как должно быть. За нас этого
никто не сделает…
– Ключ, – пробормотал Гайгер, – как он попал в руки к тем, кто… Или
это ты изначально подстроил? Ты же был со мной в самолёте, ты мог… но
как?
Куто встал с дивана и сделал несколько шагов в направлении прихожей.
– Я обещаю, что вместе мы сможем всё привести в порядок, и ты, Гайгер, получишь ответы на свои вопросы, всё прояснится. До тех пор нет смысла
мучить себя бесконечными вопросами без ответа. – Куто стоял в
коридоре прихожей, в полоборота, и говорил не глядя на своего
собеседника, понимая, что тот ловил каждое его слово. – Я ведь не
ошибусь, дружище, если предположу, что мой визит, по своей сути, не
стал для тебя таким уж большим сюрпризом?
Гайгер не знал, что ответить, он смотрел на скрипичный футляр, вспоминая слова старика. Ключ, как ни странно, приобрёл теперь для него
совсем иное значение. До визита Куто, скрипач рассматривал ключ как
недостающий элемент, кусочек металла, открывающий доступ к прежней
жизни творца. Теперь же, и Гайгер понять не мог почему, ключ вобрал в
себя совсем иной контекст, казалось, что он был способен открыть нечто
намного более значимое, нежели створы футляра, а находившееся там, внутри, явно не ограничивалось знакомой, своими изгибами и фактурой, дорогой скрипкой.
Часть 4
Посадка в самолёт, длительный перелёт и высадка прошли для Гайгера
словно во сне. Его внимание фиксировало лишь обрывки разворачивающейся
обыденности: одинаковые пассажиры в разнообразной одежде, гомон их
голосов и отточенные до автоматизма действия экипажа.
Музыкант буквально окунулся в осязаемый, раскалённый воздух Сиднея, и ему
показалось, что он вовсе и не улетал из Австралии, а случившееся с ним за
последние два дня могло быть странным сном.
Куто то и дело пытался шутить или же увлечь своего спутника беседой на
отстранённые темы, но музыкант не позволял себе больше пары-тройки слов, после чего возвращался в объятия своих мыслей.
