Половина жителей здесь были русские. Но я всегда попадал на латышей. Нас интересовало, как найти гостиницу, столовую, магазин? Мне отвечали по-латышски, указывали в другую сторону, либо вообще не отвечали. Приходилось спрашивать много раз. Всегда спрашивал я, – Валера держал себя так, как будто это была моя обязанность. Мне это надоело. «А ты, что молчишь?! – я возмутился. – Ты тоже спрашивай!» – «Я боюсь». – «Тебе, сколько лет? Представь, что ты один. Может, на русского попадешь. Может, ты счастливый!» И вот мы поехали на автобусе из Гулбене в Ригу. Валера подал шофёру десять рублей и попросил два билета до Риги. Тот ответил по-латышски. Валера испуганно посмотрел на меня. Потом опять сказал шофёру, что ему нужно два билета до Риги. «Гыр-гыр-гыр», – ответил шофер. Похоже, Валера дал мало денег. «Дай ещё десять рублей», – сказал я. Шофёр дал ему два билета, сдачу. Мы сели на свободные места, рядом с водителем. Спинка моего кресла была откинута. Женщина сзади сказала мне по-латышски, чтобы я поднял спинку. Я не понял, и она показала жестом. Обычно, спинка сидения поднималась с помощью кнопки в подлокотнике. Я пощупал, посмотрел, – кнопки не было. «Не знаю, как поднимается», – я сказал шоферу, который смотрел на меня. «А что здесь непонятного?» – он вдруг сказал чисто по-русски и показал, как поднять спинку – с помощью рычага у сидения.
Мы вернулись домой через Москву, – приехали на поезде в три часа ночи. Я предложил Валере переночевать у меня. Он отказался. Сказал, что дождётся «перву» электричку, которая будет через час.
Валера приехал на работу без отчётных документов – командировочного удостоверения, отмеченного печатями магазинов, проездных билетов и гостиничных квитанций. Он сказал начальнику нашего подразделения, что забыл документы дома. А мне сказал, что жена спрятала.
– Зачем? – удивился я. – Какой в этом смысл?!
– А чтобы мне было хуже. Что делат баба!
Он приехал домой в пять утра и лёг спать. Она разбудила его и сказала растопить печку. А он отказался.
– В прошлый раз вытащила деньги. Звоню. Она давай отпиратца. По морде дать? Дак посадит. Боюсь я. Поднимат меня, а я не встаю. Только лёг – в пять утра. Психанула. Опять не по её! Ну, думаю, сейчас что-нибудь спрячет. И точно – нет командировки! Я, бывало, в доме у матери документы спрячу. Дак она к матери придёт, сыщет. Дура!
Мы опять поехали в командировку, – на этот раз в Краснодарский край, по следам Андрея Якубова, который забраковал восемь телевизоров с неисправными кинескопами в городах Славянск-на-Кубани, Усть-Лабинск, в станицах – Тбилисская, Хопёрская, Чекон. Кинескопы выходили из строя настолько часто, что, например, за прошлый год я заменил их больше, чем предохранителей.
Валера приехал в аэропорт за десять минут до окончания регистрации на рейс. Я ждал его около часа и думал, что он опоздает. Сам, без него забрал кинескопы из камеры хранения, зарегистрировался, заплатил за лишний вес багажа, дал грузчикам на бутылку, чтобы они осторожно погрузили кинескопы.
– А позже ты приехать не мог? – раздражённо спросил я.
– Электричка опоздала на полчаса!
– Деньги все на месте? Жена не взяла? – Меня не смягчило его оправдание: я один корячился с кинескопами!
– Деньги-то все. Сегодня не так. Кошелёк не нашла. Дак спрятала ботинки, пиджак и куртку!
Только после этих слов я обратил внимание на его одежду, – у него была старая болоньевая куртка с заплатками, дырами от сигарет, мятые джинсы, с бурыми потёками грязи, расстёгнутой ширинкой, зимние ботинки с оторванными язычками.
