В общем, помни: ты уже проиграл, ты ничего не знаешь, улыбаешься, когда видишь, что я чешу затылок, и даешь мне оплеуху, когда я назову тебя младшим братом. А в остальном будь собой: серьезным, угрюмым, забывчивым.
Кстати, мой тебе подарок. Ты ведь до сих пор не знаешь, кто каждый день избивает тебя палкой? Так вот, этого дядечку зовут Тао Сянцзян, прозвище – харскуль.
Харскуль, харскуль… Что-то очень знакомое, словно я недавно слышал это слово. Точно! От радости я даже прищелкнул пальцами. На арене во время отбора было такое животное. Приземистое, на первый взгляд, неуклюжее, оно неторопливо перебирало лапами, кружа вокруг кандидата в охрану. Его коричневая чешуя была покрыта грязновато-серыми разводами и неопрятно свисала с живота и морды, образуя несимметричные складки. Тот забавный мальчик, Ян Ксу, сказал, что харскуль умеет вливать Ки в мышцы, совсем как опытный воин, но больше никакой магией не обладает.
Его соперник, мужчина с большим молотом, настороженно поворачивался, следя за зверем, но все же пропустил момент, когда харскуль молнией отскочил в сторону и уже оттуда напал на него. Кажется, воину тогда серьезно повредили ногу.
Да, пожалуй, это прозвище подходило брыластому.
– Знаешь, Байсо, кажется, я уже жалею, что влез в интриги торгового дома. Я здесь совершенно не к месту и чувствую себя обузой, видишь, тебе приходится объяснять, как нужно себя вести. И все равно мне кажется, что я всех подведу.
– О, ты приблизился на шаг к пониманию того, как я чувствовал себя в Черном районе. Там ведь ценились только сильные мышцы да знания о разных паучках и травках, а я вообще в этом не разбирался. Да я даже нулевую тропу сумел пройти лишь потому, что следил за выражением лица Пинь. Если она сдвинула брови, значит, я где-то ошибся, если ее лоб разгладился, значит, все пока хорошо.
Это просто не твое. Тебе не интересны люди, мне не интересно умение драться. Что бы там не напридумывал Джин Фу, сразу после возвращения каравана ты должен уйти отсюда, поступить в университет и забыть о торговых делах, договорились? Мы пойдем наверх разными дорогами и увидим, кто доберется туда раньше. И, кстати, тебе стоит выбрать что-то вроде школы боевых искусств, там в течение первого года ученикам запрещено выходить в город и встречаться с родными. А через год все уже успокоится, я займу свое место, и ты будешь никому не интересен.
Как только мы вышли из закрытой комнаты, на нас, словно оголодавшие кровавые бабочки, накинулись служанки, они даже одеты были в нежно-голубые ханьфу в цвет их крыльев. Мы с Байсо по очереди помылись, нас натерли ароматными маслами, нарядили в многослойные наряды. Девушки долго пытались завязать мои короткие волосы в пучок или хвостик, но после каравана они еще не успели отрасти, поэтому госпожа Роу, зашедшая проверить нас, приказала надеть на меня полукруглую шапочку в цвет одежды.
Глядя на меня, Байсо принялся канючить, что хочет такую же шапочку. Госпожа Роу покачала головой, ведь этот головной убор может носить лишь старший сын, но братишка не на шутку разошелся. Его нижняя губа задрожала, словно он вот-вот расплачется, глаза заволокло слезами, женское сердце не выдержало, и госпожа разрешила ему надеть похожую шапочку.
Мы втроем неспешно вышли из дома и направились к внутренним воротам. Джин Фу будет встречать своих родственников у внешних ворот, как и подобает радушному хозяину, а мы вместе с приближенными слугами будем второй линией. Если бы он взял меня с собой, это было бы равнозначно официальному признанию меня его сыном и наследником, а при нынешнем раскладе он словно еще не был уверен, кто именно займет его место. Все это торопливым шепотом рассказала нам Джин Роу.
