Женя постаралась, чтобы на её лице не отразилось ничего, кроме доброжелательного интереса. Ни шока, ни ужаса, ни омерзения.
— Князь подозвал её, сказал, что её зовут Клео, — можно Клёпа. Она посмотрела на меня, а потом лизнула руку. «Угости её, она любит сухарики», — предложил Князь и дал мне пачку сухариков. Я протянула один Клёпе, и она мягко взяла его зубами. Прожевала, облизнулась и снова на меня уставилась. Качнула хвостиком. И тут со мной что-то случилось. Я присела и начала гладить её по голове, по плечам, по спине. Целовала в нос, давала один сухарик за другим. Она была очаровательной, игривой, весёлой! И она отвечала на мои тисканья: лизала мне лицо и руки, повизгивала, напрыгивала на меня, как настоящая собака. Мы возились минут пятнадцать, пока не устали. Князь сказал: «Аглая, мой руки и садись за стол. Ужин готов». Мне стало неловко, что я играла с собакой вместо того, чтобы помочь хозяину. И в то же время я ощущала, насколько мне комфортно рядом с Князем и Клёпой. Мне было так хорошо, как никогда раньше.
У Аглаи увлажнились глаза. Женя боялась сказать что-нибудь не то, поэтому молчала.
— После ужина Князь разрешил мне покормить Клёпу с рук. Я давала ей кусочки мяса и овощей, а она доверчиво ела с моей ладони. Потом она напилась воды из своей мисочки и легла на матрас около камина. Свернулась клубочком и закрыла глаза. «Ей нужно отдохнуть, — сказал Князь, укрывая Клёпу пледом. — Если хочешь ещё поиграть, то приезжай в следующую субботу. Займёмся тренировками на свежем воздухе». А меня всю трясло от возбуждения. Я не могла сформулировать свои эмоции, но меня просто распирало. Хотелось кричать, прыгать и плакать. Я еле-еле дождалась следующих выходных. Позвонила Князю и спросила, в силе ли его приглашение. Он ответил, что в силе. И тогда я задала главный вопрос, который мучил меня всю неделю: «А в качестве кого вы меня приглашаете?». Он сразу понял, что я имею в виду. Он сказал: «В качестве подружки моей собаки. У тебя есть имя?». «Да, — сказала я, — меня зовут Бусинка». «Прекрасное имя. Я жду тебя, Бусинка».
7. 7. Больше, чем любовь
— В следующий приезд я сразу опустилась на четвереньки и начала играть с Клёпой как собака. Князь не задавал никаких вопросов, он вел себя как ни в чём не бывало. Словно я была дворняжкой, которая прибилась к его стае, а он пожалел меня и не стал прогонять. Он покормил нас сосисками, поставил для меня отдельную мисочку с водой и положил у камина ещё один матрасик. Это был удивительный день! Я нашла то, о чём мечтала всю жизнь, — кто-то взял за меня ответственность. Стал моим настоящим хозяином.
— А вы… — Женя не знала, как спросить. — Вы были в одежде?
— В тот первый день — да. Но постепенно я разделась. Труднее всего было снять трусы: долгое время я носила стринги, но потом избавилась и от них.
— Вам не было стыдно? — спросила Женя.
Её волновал этот момент.
— Нет. Собаки не стесняются наготы. Одежду придумали люди, а животные обходятся тем, что дала им природа. Сначала мне было неловко, но Клёпа помогла мне справиться: я смотрела, как естественно она себя ведёт, и брала с неё пример. В компании собак это проще. Хуже, когда собака одна, а людей много.
Женя поняла, что под собаками Аглая подразумевала собак-людей. Ну да, наверное, сложно раздеться донага перед толпой одетых людей.
— А этот… хвостик?
— Он появился не сразу. Князь дождался, пока я привыкну ходить голой и забуду о своей наготе, и только после этого принёс анальную пробку. Положил коробку на видное место, но ничего не сказал. Несколько недель я фантазировала, как это будет, что я буду чувствовать, когда он вставит мне пробку. Меня пугала и возбуждала эта мысль. Но больше всего мне хотелось, чтобы у меня появился хвостик, — я могла бы им вилять от радости, а Клёпа могла бы кусать его во время игры. В общем, я поняла, что без хвостика я неполноценная собака, и однажды взяла коробку зубами и положила Князю на колени. Повернулась к нему задом и прогнулась. Он, конечно, всё понял и аккуратно вставил пробку.
