Тени сгустились на его лице.
– Ты можешь больше, чем думаешь, – сказал он с гордостью. – Мор учил одной силе, чтобы отвлечь от других.
– Потому что хотел касаться меня, – возразила я.
– Да. И чтобы скрыть твои силы. Он учил сдержанности. Я научу превосходству.
Я рухнула на сиденье.
– Хватит уроков на вечность.
– Ты не знаешь вечности, Дарина, – его голос стал глубже. – Поймёшь, когда смертные вокруг увянут, города рухнут и восстанут, боги сразятся, острова вырастут. Тогда узнаешь.
Его чёрные глаза были бездной. Я тонула в них.
Ведагор молчал, будто исчез. Я хотела взять руку Демьяна. Его взгляд выворачивал нутро печалью. Не жалостью, а пониманием.
Он одинок.
Как я – всю жизнь.
Демьян откинул занавеску. Свет осветил пыль.
– Если Мор не знает, то узнает сейчас, – сказал он. – Быстро на судно. Дарина, капюшон ниже. Его отроки могут быть у причала.
Я натянула капюшон, скрыв лицо, видны лишь губы. Сквозь ткань – силуэты.
Карета остановилась. Кучер открыл дверь. Соль хлынула в лёгкие.
Я вдохнула, хрипя, впитывая вкус.
Не думала, что соскучусь по дому.
Слёзы жгли от солёного запаха. Идиотка.
Мила с Муксалмы ударила воспоминанием. Я стряхнула его и выпрыгнула.
К чёрту Милу.
Демьян взял мою руку. Мышцы дрогнули.
– Голову ниже, – сказал он. – Сливайся.
Он вёл меня к гавани. Вокруг – семьи, пары, молодожёны. Одни садились на суда, другие возвращались к дворцу.
Моряки грузили наживку у шаткого настила. Туда мы шли. В конце – лодка, качавшаяся на волнах.
В ней – мальчик, лет девяти. Его прищур следил за нами.
Ведагор догнал, неся мой мешок и свою сумку. Сбросил их в лодку, сунул мальчику купюру.
Мальчик кивнул, пряча деньги.
– Все на борту? – крикнул он, втискивая нас. Я едва не села на Демьяна.
Не дождавшись ответа, он отвязал верёвку. Течение помогло.
Мальчик греб, пока пот не пропитал рубаху. Мы остановились у судна, укрытого скалой.
Пиратское.
Верёвочная лестница упала с борта. Желудок сжался.
Ведагор полез первым. Демьян велел мне.
Я закусила губу, хватаясь за верёвку липкими руками. Ноги дрожали.
Не смотри вниз.
Не высоты боялась – падения и морских глубин.
Сердце стучало ровно, но сильно.
Я достигла палубы, конечности – как прокисшее молоко. Ведагор грубо втащил меня. Я пошатнулась, цепляясь за перила.
Демьян перемахнул борт в ореоле тайн. Качка кружила голову.
Мальчик взлетел на палубу. Крик у штурвала. Пираты – грязные, не как красавцы с Муксалмы – суетились.
– Куда плывём? – голос хрипел грубее пиратского.
Демьян стряхнул морскую воду.
– В безопасное место.
Я бросила усталый взгляд.
Боги и их загадки.
Сила или проклятье – никогда не говорить правду? Всё – в тайне.
Может, он молчал при пиратах. Они везли из Асии, но не к цели. Любопытство разгоралось.
Паруса поймали ветер. Мы отплыли.
Я схватилась за перила, глядя на Асию. Столица сияла, как мрамор, холм – гладкий, как масло.
Я вспомнила, как впервые увидела Асию с Милой, украденные с острова. Желудок сжался не от лодки, а от её красок.
Каждый дом – свой цвет, под богов. Улочки вились, рынков не видно.
Взгляд упал на пустые руки. Без Милы.
Она должна быть здесь.
Мы начали вместе, должны были закончить. Она предала, но я бросила её. Боль жгла, превращаясь в ядовитую злость.
Я жалкая.
Надо было вырубить Каспара, утащить её. А я оставила её Мору.
Демьян подошёл сзади. Его тепло грело, как рассвет – лёд.
Я таяла. Рыдала.
– Я бросила её, – шепнула я, слёзы катились. – Оставила.
