Он возвышался над кроватью.
– Вороны не дают мне видеть, но несут вести. О странных жителях, смерти твоей матери. Я искал на Муксалме, подозревал твоего брата…
Он покачал головой.
– Ты не просто дочь бога. Ты богиня.
– И с костями отца станешь равной Первым Богам.
Оцепенение сковало.
Мой отец – бог.
Мама называла отцов пылью – вездесущей, но пустой.
Молох – пыль. Мёртв, отравлен Мором. Умер в одиночестве, сбежав из дворца.
Но он важен. Из-за него я – богиня.
Стану ли как Призрак? Могучей, пугающей, преследуемой?
Я глянула на Демьяна. Два бога, жаждущих судьбы.
Он сжал каркас кровати. Костяшки порозовели от холода.
– Найди его, – сказал он. – Наши силы были связаны. Я чувствовал его смерть. Искал кости четверть века.
Всю мою жизнь.
– С тобой я найду.
– Зачем? – бровь взлетела. – Что тебе кости?
Улыбка играла на его губах.
– Ты не сентиментальна, даже для бога.
Я пожала плечами, глядя на остров вдали – меньше Муксалмы.
– Я его не знала, – буркнула я.
Оплакать Молоха? Я скучала по маме, но горе? Не знала, что это.
– Как заботиться о том, кто бросил мою мать? – добавила я.
– Не знаю его намерений, – осторожно сказал он, прожигая взглядом. – Но он хотел тебя.
Я нахмурилась.
– Молох знал, что время уходит. Первые Боги боялись нашей силы. Он создал запасной план.
– Меня?
Он кивнул.
– Вдали от Земли Богов он хотел третий вид. Мой вид.
Смятение исказило лицо.
– Зачем?
– Боги готовили удар. Если он падёт, я заберу тебя.
Я ахнула.
– Я создана… для тебя?
Не для себя, не для судьбы – для бога. Как с Мором.
Я – их игрушка.
– Нет, – голос был твёрд, как остров впереди. – Неважно, кто и зачем меня создал. Я свободна.
Он изучал моё лицо.
– Не спорю.
– Бог, – шепнула я, не веря. – Бог не в ловушке.
Его улыбка – отстранённая, как я.
– Нас зовут богами, но это не мы.
Я моргнула, нахмурившись.
– Кто мы?
– Беспощаднее, жесточе, могущественнее. Половина целого, – он коснулся моей щеки. – Дарина, мы демоны.
Остров был пуст. В детстве я слышала о землях, поглощённых богами, где бродят души.
Этот – один из них. Плоский, с травой и редкими деревьями, он хранил лишь маяк – некогда белый, теперь с оранжевой ржавчиной у основания.
Остров-призрак. Жуткая сказка, что дети глотали, как леденцы.
Я брела по берегу в ботинках Демьяна. Камни впивались в подошвы, браслет пульсировал. Я втянула яд, расслабляя мышцы.
Ведагор остался позади, болтая с моряком. Платил или договаривался?
Я отмахнулась от мыслей и последовала за Демьяном к ржавой двери маяка.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
