– Привет, что нос повесил? – жизнерадостно прозвучал голос Тарлы.
– Ааа… – только и смог произнести в ответ.
– Что-то случилось? – испуганно спросила девушка, увидев лицо друга.
– Ничего особенного. Ты как всегда оказалась права, – с горькой усмешкой произнес Видж. – Элиот нравится Соврус, – произнес он как приговор. – Я ходил на скотник, хотел признаться, но не успел. Она попросила совета, а потом сказала, что ей нравится этот прощелыга, – говорить было тяжело, горечь обиды душила, мешая произносить слова.
– Мне так жаль, честно жаль, – грустно сказала Тарла, ложа руку на плечо. – Хочешь поговорить об этом?
– Не особо, – честно признался Видж, еле сдерживая накатывающие слезы.
Попытался сделать глубокий вдох и успокоиться. Но вместо одного ровного спокойного вдоха, получилась очередь коротких, резких, как у плачущего навзрыд ребенка. Это лишь усилило презрение к себе такому слабому, трусливому, бесполезному.
– А может, ну её, эту злюку? – предложила Тарла. – Лина такая хорошая девочка и явно хочет не только дружить.
– Да что вы все пристали с этой Линой? – гневно взорвался Видж. – Ну да, она замечательная. Но нравится мне Элиот, то, как она смеется, смотрит, говорит. Она мне снится по ночам, – запал быстро выдохся и он продолжал спокойно. – Это же не какой-то рычаг взял и переключил, – вспышка гнева отогнала предательские слезы и комок что подкатывал к горлу, оставляя лишь темную пелену безнадежности, – хотя так, наверное, было бы проще жить.
– Проще, – согласилась Тарла, – но так не бывает. Я могу помочь? Что-нибудь сделать?
– Нет, – совершено бесстрастно ответил он. – Мне лучше побыть одному.
На этом разговор закончился. Видж пошел в фургон команды, где, завалившись на свою койку, отгородился от всего мира перегородкой, и где так и пролежал, не вставая до ужина.
Погода, словно повторяя настроение Виджа, так и не наладилась. Песчаные бури продолжали буйствовать, чередуясь с короткими промежутками штиля. С каждым днем караван отставал все сильней и сильней от графика. К тому моменту как груз был полностью собран и «Упрямец» двинулся к финальной точке маршрута, отставание составляло четыре дня, что заставляло сильно беспокоиться Крокса. Многие начали догадываться об истинном положении дел, по каравану поползли слухи, подогреваемые людскими страхами за свое будущее.
Хотя и с большим опозданием «Упрямец» достиг полевой стоянки, где его все еще ждал большой караван, перевозивший груз в пограничье. Непогода помешала выполнить обязательство не только Кроксу, на разгрузке стоял еще один караван. Это дарило надежду что все обойдется.
Раздав указания и собрав все необходимые бумаги, Крокс прихватил с собой свою помощницу Тарлу и Сугурта, отправился сдавать маршрут и закрывать контракт. Остальные занялись обычным делом: одни занимались передачей груза, другие обустройством лагеря. Шло время, а Крокс, Тарла и Сугурт так и не вернулся. Наступил вечер и люди по привычке потянулись к тренерскому фургону – их встретила закрытая дверь. Постепенно начало расти беспокойство. Обычные работники каравана не знали о сроках и датах, но понимали, что из-за непогоды вышла задержка. Лишь один Видж сидел с абсолютно безразличным взглядом. С того разговора с Элиот он вообще мало чем интересовался, старался ни с кем не общаться и почти все время проводил лежа в фургоне. Все попытки Мишку и Тарлы хоть как-то развеселить его натыкались на стену безразличия и просьбы дать ему побыть одному.
