Юноша направил на побеждённого острие меча:
– На колени! – Гервульфу стало страшно. Он почувствовал, что столкнулся с неведомым, и повиновался.
«Аль-Хидр» молвил:
– Вы нарушили все мыслимые правила поединка, но моё слово остаётся в силе! Принеси извинения сарацинам, и пусть твои люди помогут им увязать вьюки и погрузить их на верблюдов. А затем… – юноша сдвинул изогнутые тёмной дугой брови. – Вы отправитесь в Иерусалим и присягнёте на верность его королю!
Поверженный рыцарь вскинул голову:
– Я не стану… – но он осёкся. Вспомнил, что проиграл, при том поправ правила рыцарских поединков. – Воля твоя, Иерусалимлянин!
– Мудрые слова! – белый воин убрал меч в ножны. Алая струйка крови пропитала его рукав, но юноша будто не чувствовал боли. Он оглянулся на Фати – девушка помогла выбраться из воды тощему рыцарю, признавшему свое поражение. Новый порыв ветра донёс то ли гром, то ли рык. В это момент тучи добрались до солнца и скрыли его, будто проглотив. Мир словно померк, очертания вещей стёрлись, казалось, что наступили вечерние сумерки.
Аман аль-Саиф тревожно смотрел на природу:
– Что происходит, во имя Аллаха?!
Иерусалимлянин в несколько прыжков подбежал к связанному франку на виноградных сумках и не то охнул, не то застонал:
– Что вы наделали! Даже король не смеет брать этот виноград! Вы разгневали Дива7!
Гервульф и его тощий товарищ вытянули шеи:
– Кого разгневали?!
Толстый франк, оправдываясь, что-то промычал. Фати встретилась глазами с дедушкой – взор Амана говорил: «Быть беде, Звёздочка!»
Иерусалимлянин наклонился и разрезал путы толстому рыцарю:
– За ваши поступки придётся отвечать сотням жизней, если мы не объединимся здесь и сейчас, – шахин, сидевший на плече Фати, встрепенулся и перелетел к юноше на здоровую руку. – Див – это могущественный дух, прежние короли заключили с ним мирный договор и обещали не трогать его виноград в обмен на помощь в делах Королевства. Теперь же… он в бешенстве и хочет покарать воров!
Тощий франк взвизгнул:
– Он идёт сюда, за нами?!
– Да! А потом выместит свой гнев на невинных селениях!
Гервульф мотнул головой, как волк, готовящийся к схватке с собачьей сворой:
– Была-не была, его нужно остановить. Мой меч готов послужить благому делу, – слова давались франку с трудом. – Слишком много недостойных поступков я совершил. Мои побратимы, – он кивнул на тощего и толстого, – тоже помогут!
Ветер набегающими волнами кружил песок и пыль, оборванные листья и ветви. Воду источников подёрнула рябь. Иерусалимлянин обратился к Аману:
– Благородный путешественник, это опасно, но позвольте, если что, обратиться за помощью к вашей внучке!
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
