– Обязательно, – Шванн подошла ближе и, наклонив голову, посмотрела ей прямо в глаза. Наёмнице было тошно взирать на Шванн снизу-вверх и, пошатываясь, она кое-как встала. – Уже многие годы я обдумываю решение одной проблемы. До этого дня справиться с ней представлялось мне невозможным, но теперь у меня есть способ.
– Какой еще способ? – предчувствуя подвох, спросила Наёмница.
– Ты.
– Я?
Шванн положила ладонь на ее щеку. Наёмнице хотелось стряхнуть ненавистную конечность, словно омерзительное насекомое… но она не пошевелилась. Кожа Шванн была шелковистой и прохладной. Так ощущался бы лунный свет, обрети он достаточную плотность. Ресницы Наёмницы опускались сами собой. Это была власть Шванн, и Наёмница могла ненавидеть ее, но не могла ей не подчиниться.
– Я встречала людей с именами красивыми и невзрачными, длинными и короткими, причудливыми и самыми заурядными. Но человека без имени я вижу впервые. Хотела бы я знать, что ты с ним сделала, однако сейчас нет времени на подобную ерунду. Что действительно важно, так это преимущество, которое твоя безымянность дает тебе там, куда тебе предстоит отправиться.
– Не трогай меня, – открыв глаза, через силу произнесла Наёмница, но испытала сожаление, когда перестала чувствовать пальцы Шванн на своем лице. Наёмница отступила на шаг. Шванн усмехнулась – усмешка лишь слегка изогнула ее губы и сразу увяла. – И куда же ты намерена меня зашвырнуть?
– В замок Колдуна, – небрежно бросила Шванн.
– Что-о-о? – при наличии хорошего меча Наёмнице не составляло большого труда справиться с отрядом из пяти-семи человек. Она могла неделю обходиться без пищи и пить воду из трухлявого пня без особо вреда для себя. Но колдовство? Еще пару дней назад она бы заявила, что не настолько глупа, чтобы верить в подобные бредни. Однако с тех пор многое поменялось, и предложение Шванн повергло ее в ужас. – Да я и носа туда не суну даже за все золото мира!
Выражение глаз Шванн намекало, что у нее заготовлен сюрприз. Гадкий гнусный сюрприз.
– Есть нечто дороже золота, – сладким шепотом произнесла она и крикнула: – Приведите его!
Если Наёмница считала, что на новое потрясение она сегодня уже не способна, она неправильно считала. Слуги Шванн вволокли в зал Вогта, старательно украшенного кровоподтеками и синяками. Один его глаз был закрыт и обведен синим кругом.
– Вогт! – воскликнула Наёмница, рванувшись к нему. Слуги Шванн отпустили Вогта (он упал на колени) и мертвой хваткой вцепились в нее, не позволяя сдвинуться с места.
– Надо же, сразу узнала, – довольно констатировала Шванн. – Хоть это и нелегко сейчас, когда он так изменился. Я покажу тебе мою справедливость. Я предоставлю тебе право выбора.
– Отпусти его, – с ненавистью глядя на нее, потребовала Наёмница.
Нежный голос Шванн посуровел.
– Не перебивай меня, оборванка. Итак, выбирай: либо ты приносишь мне то, что я хочу, и я отпускаю вас обоих, либо же я отпускаю только тебя в нагрузку с твоей нечистой совестью, а твоему дружку солнышка никогда не видать, потому что глазки его закроются навсегда.
От страха глаза Наёмницы стали большие, безумные и блестящие. «Разумеется, ты уходишь, – услышала она свой собственный голос. – Он тебя предал, ты ему ничего не должна! Уходи. Уходишь? Молодец!»
– Я пойду, – ответила она. – Пойду и найду то, что так тебе нужно. Только, пожалуйста, не бейте его.
***
Вогта утащили прочь. Руки Наёмницы дрожали, и она скрестила их на груди.
