Игра с мечтой - страница 14

«Мочалка!» – часто звучало мне вслед. Таким прозвищем меня немедленно окрестил один из старшеклассников, и некоторый другие охотно вторили ему. Благодаря чудо-волосам меня невозможно было не заметить. Ну, а в букете со всем, о чем я писала раньше (формы, каблуки, «дипломат» вместо портфеля и т.п.) я набирала популярность с бешеной скоростью, как среди мальчиков, так и среди девочек. В классе была борьба, кто будет моей подружкой, а среди старшеклассниц я вызывала нездоровую зависть.

Прозвище на моей популярности никак не отражалось. Наоборот! Такой востребованности, как тогда – в той, школе, в том дворе, в том возрасте – с одиннадцати до четырнадцати лет – больше не было никогда. Но лично меня прозвище бесило. Та часть старшеклассниц, которая лишилась из-за меня внимания парней, особенно усердствовала на переменах: «О, Мочалка идёт!» При этом я не проявляла никакой активности, чтобы получить это мужское внимание. Хотя кокетство тогда уже проснулось, и мне нравилось быть милой в глазах всех подряд, я никого из себя «не строила». Существовали тогда такие выражения «строить из себя», «выделываться». Нет, все было безобидно. Просто кожа свежая и чистая, длинные ресницы слегка загибались, зубы по меркам СССР почти идеально ровные, уж верхний ряд точно. Да, фигура начинала оформляться во что-то привлекательное, ну, по крайней мере, без кривых ног и с тонкой талией. Хохотать любила куда больше, чем ныть или ворчать. А что такое зависть или ревность, вообще не ведала, не знала. Ну, ревность, быть может, совсем чуть-чуть. Очень уверенная в себе особа тинэйджерского возраста.

Как следствие, по пути в школу или из нее, на переменах в школе, гуляя во дворе, я никогда не была одна. Тут же кто-то приобщался к юной красотке (таковой я уверенно считала себя ещё лет десять). Несмотря на то, что мои лучшие подруги всегда были действительными красавицами, к тому же ничуть не глупее, а чаще и способнее меня, и я полностью отдавала себе в этом отчет, комплексов не возникало. А вот лет после двадцати вдруг (точнее совсем не вдруг!) произошла метаморфоза, но об этом потом.

И именно эти ревность и зависть в глазах старших девчонок заставили меня относиться негативно к прозвищу и их комментариям. «Надоело, достали!» – в какой-то момент решила я. Последовав не самому мудрому совету своих поклонников, по совместительству одноклассников этих девочек, я отправила барышень, фигурально здесь выражаясь, так далеко, насколько позволяет родная русская речь, которой обучают не в школе, а на улице. После такого неожиданного и дерзкого ответа воцарилось молчание. Все преследования-приставания прекратились. Но то, каким молчание было недобрым, я в полной мере прочувствовала следующим летом. Как-нибудь вернусь к этому моменту.

Школьная и дворовая жизнь текла своим чередом. В этой школе я опять мгновенно стала отличницей. Учителя меня любили: прилежная, аккуратная, неконфликтная, с прекрасно поставленной речью и великолепной памятью. Во дворе я была совсем не заунывной. Сюда, в этот большой двор новенькой кирпичной девятиэтажки, стекались разные мальчишки: начиная от коренных резидентов, то есть живущих в доме тинэйджеров, и заканчивая приходящими из близлежащих домов. Почти все мы были из одной школы. В общем, к вечеру ребята заполняли все скамейки нашего двора. Да! Именно мальчишки, девочек посторонних как-то не было.