Я озираюсь по сторонам замечаю неподалеку знакомую фигуру.
Ни капли не удивлен присутствием Джейн.
Длинные русые волосы развеваются на ветру, на губах играет беспечная улыбка, обращенная к парням из запасного состава. Их разделяет ограждение и небольшое расстояние, но они определенно слышат друг друга несмотря на рев толпы. Как же предсказуемо, что они полюбили ее, ведь два года назад это совершенно незаметно сделали мы. На хрупких плечах висит бордово-золотистая джерси, разумеется, с известной мне фамилией. Она как предупреждение: никому с членом в штанах не допускается приближаться к ней. Нет сомнений, это подарок Уилла, ведь такую же можно подобрать своего размера. Я заставляю себя отвести взгляд, потому что не должен так смотреть на нее. Это, черт подери, неправильно. И я буду гореть в аду за подобное дерьмо.
Если честно, тяга к занятым девушкам должна настораживать, но Джейн не была в отношениях с Уиллом, когда разглядел в ней что-то привлекательное. Между ними кружили искры, и кто знал, перерастет ли симпатия в нечто большее.
Сомнения мучают по сей день.
Мог ли я познакомиться с ней раньше и вышло ли из нас что-то серьезное? Я никогда не обращал внимания на девушку за забором, пока это не сделал Уилл. Пока она не появилась в нашем доме благодаря его чувствам. Пока не ввела дурацкую традицию по средам и не начала баловать шикарными ужинами. Пока не показала мягкую, понимающую сторону. Я всегда придерживался мнения, что отношения – это крутые виражи с неожиданными сюрпризами, но Джейн стала первой, кто доказал обратное. Со временем чувства к ней приобрели новую извращенную форму, и я выжигаю их любым способом. Бьющееся изголовье кровати о тонкую стену в соседней спальне неплохо с этим справляется.
Я снова поворачиваю голову, но в самый неподходящий момент. Ее большие зеленые глаза находят мои.
Джейн поднимает руку и приветствует теплой улыбкой, хотя на мгновение кажется, будто зовет примкнуть к ее компании. Я стараюсь выглядеть непринужденно и предпочитаю оставаться на месте. И без того успел ляпнуть то, что не должен был, о чем жалею по сегодняшний день. Вышло двусмысленно, из-за чего до сих пор ощущаю некую неловкость между нами. Судя по тому, что Уилл не косится в мою сторону и не уточняет что-это-мать-твою-было, она не стала говорить ему. В конце концов, подмигиваю и делаю вид, будто заинтересован в противниках, выбегающих из туннеля под ликование толпы с противоположной трибуны. Дым под их ногами скоропостижно рассеивается, а болельщиков значительно меньше тех, что душой горят за орлов, из-за чего голоса теряются на фоне студентов бостонского колледжа.
Вход на другой стороне в скором времени тоже окрашивается дымом темно-красным оттенком. Он рассеивается на поле и, скользнув по газону, подготавливает к появлению любимчиков. Зрители разражаются радостными возгласами, когда появляются первые члены команды в бордовых футболках и золотистых бриджах, контрастируя на фоне оппонентов в белой форме. Я никогда не присутствовал среди наблюдателей, и в следующий раз прихвачу беруши, чтобы не оглохнуть. Какой-то чувак за спиной свистит так, что в ушах лопаются барабанные перепонки и запекается кровь. Но все же растягиваю губы в улыбке, потому что это так знакомо: быть частью сумасшедшего спортивного мира, когда за тобой следит тысяча незнакомых глаз. Они ждут результаты. Надеются на блестящую игру. Жаждут новых впечатлений. И тебе хочется разбиться в лепешку, чтобы подарить сладкий вкус победы. Стоит ли говорить о драйве и адреналине, гоняющим кровь по венам? О приятной боли в теле после игры? Ощущения сравнимы с сексом. Просто, мать ваше, оргазмически.
