* * *
Казалось, хмель полностью выветрился, но на старые дрожжи водка подействовала быстро, ждать себя не заставила. И на новом витке опьянения Косынкин начал жаловаться Саратову на жизнь.
Клоунский заработок нестабилен. Но, тем не менее, он есть, а иногда даже не маленький. Поэтому Аркадий брал взаймы спокойно – знал, что пройдет совсем немного времени, и все отдаст, даже с процентами. Правда, чаще всего, брал у друзей и без процентов. Но тут случилось непредвиденное. Безденежье совершенно неожиданно накрыло его на гастролях, в поселке городского типа Янтарном Калининградской области. Там он и несколько его коллег, таких же неприкаянных, раскинули прямо у моря шапито, благо пляж в Янтарном широченный.
У Аркадия сломался телефон, да так, что местные специалисты не смогли ничего сделать. Клоун купил себе другой, довольно дорогой, стал обмывать его с приятелями, да прямо в ресторане и посеял. Впрочем, не исключено, что телефон спер Чарли Лондон, старый и абсолютно безнравственный иллюзионист-эксцентрик. Аркадий спьяну купил новый телефон, еще дороже прежнего, закатил в дорогом ресторане застолье и остался без денег вообще. Никто из циркачей деньгами не ссудил, что, собственно, и следовало ожидать. Местные жители порекомендовали клоуну Иннокентия Змееловлева, более известного в поселке как Змей. Человек без определенного рода занятий, он постоянно проворачивал всякие мутные делишки, в том числе давал в рост деньги.
Именно к нему и обратился за помощью клоун Аркадий. Встреча произошла в поселковом пабе «Янтарь». Место это считалось одним из самых респектабельных в городе, именно поэтому в нем околачивались самые подозрительные жители поселка. Будучи при деньгах, они заказывали кенигсбергские клопсы, селедочный салат, а к немецкому пиву – немецкий же шнапс и настоящие соленые брецели размером с руль грузовика. А если денег не было, довольствовались польским пивом «Эль Бревери», которое укрепляли водкой «Великое посольство люкс». Бармен Василий относился снисходительно к бюджетным заказам, недовольство не проявлял – знал, что уже на следующий день нынешний скромник может сделать «Янтарю» половину вечерней выручки.
Змей сидел за неприметным столиком в углу и неспешно отхлебывал чешский коктейль «бетон» – желудочный ликер «Бехеровка» с тоником и лимоном.
Змей по обыкновению играл дурачка. Лыбился во весь рот, извивался всем телом, травил анекдотцы. Сумму – всего тридцать тысяч рублей – обозвал символической, говорил комплименты, признавался, что был в пляжном шапито и в восторге от творчества клоуна Косынкина. Постоянно подливал ему в стакан из фляги. Аркадий рассиропился, разнежился, Змей показался ему милым. Подписывал какой-то документ, не слишком понимая, что это. Змей говорил, что нечто символическое, как и сумма, и Аркадий ему верил.
Когда же, по прибытии в Москву, Косынкин получил очередные гонорары и позвонил в Янтарный Змею, спросить, как тому удобнее принять одолженный тридцатник, Иннокентий сделал вид, что несказанно удивился, заявил, что тысяч было триста тридцать, а не тридцать, да и с тех успели набежать проценты, поскольку начислялись они с первого же дня. Окончательную сумму клоун так и не озвучил – постеснялся. Сказал, что не хотел бы выглядеть перед Кириллом совсем лохом. Хотя, казалось бы, куда уж больше, и стесняться нечего.
* * *
Змея били в штольне «Урсула» заброшенного янтарного рудника. Как ни странно, расправу устроил коллектор, первоначально нанятый собственно Змеем. Он, чувствуя неловкость перед клоуном, позвонил ему как только более-менее пришел в себя. Аркадий пил четвертый день подряд, к чему мы отнесемся с пониманием – такой стресс пережил человек, это вам не в цирке на опилки падать. Поэтому образовался своему, можно сказать, обидчику, словно родителям, и рассказал ему все от начала до конца.
