—
Твое право, — говорит уже громко. — А сейчас я хочу немного расслабиться, так
что снимай свою футболку и становись на колени.
Мои
глаза широко раскрываются, и я наблюдаю, как Демид кладет ладони на подлокотники
кресла и резко встает.
—
Я хочу, чтобы ты поработала своим красивым ртом. Пустила в нужное дело свой
острый язычок.
—
П-п-прямо здесь? — выдаю с трудом и чувствую, как к горлу подкатывает тошнота.
Я
никогда в жизни этого не делала. И сейчас совсем не готова.
—
Сюда никто не войдет, пока я не разрешу.
Бандит
выходит из-за широкого деревянного стола и берется руками за свой ремень,
начинает его не спеша расстегивать.
Нет,
так ведь нельзя!
Дыхание
перехватывает и у меня словно легкие слипаются от ужаса.
—
Футболку снимай, — приказывает бандит. — Я хочу видеть твою красивую грудь.
Он
медленно приближается ко мне и испепеляет своим тяжелым взглядом.
А
я пытаюсь найти пути отступления, но понимаю, что загнана в тупик.
Меня
резко бросает в жар, даже кажется, что на лбу выступает испарина. Тело жутко
зудит и сложно сделать вдох. Даже малюсенький, спасительный.
—
Подождите, — опираюсь рукой о спинку гостевого кресла и прикладываю другую ладонь
к груди. — Подождите, пожалуйста, что-то я себя плохо чувствую.
Хрипло
глотаю воздух и впиваюсь пальцами в кожаную обивку кресла.
—
Хватит устраивать здесь цирк! — громко рявкает бандит и останавливается от меня
в паре метров. — Блять, Настя, снимай эту гребанную футболку.
Дрожащими
пальцами хватаюсь за край футболки и тяну ее вверх. Стягиваю ее через голову и
бросаю на пол. Чувствую, как мои длинные волосы рассыпаются по спине и словно
кнутом ее хлещут.
Но
вдруг замечаю, как черные глаза Демида застывают на моем теле и раскрываются в
ужасе.
Передо
мной все плывет, комната пляшет, а ноги становятся ватными. Я теряю равновесие
и следом – связь с полом.
Только
чувствую крепкие руки, которые меня подхватывают, как сразу падаю в кромешную
темноту.
Настя
Открываю
глаза, и мой взгляд устремляется в белый потолок.
Тяжелые
бардовые портьеры закрывают окно, и в комнате горит приглушенный свет, льющийся
из настенных светильников. Верчу головой из стороны в сторону, я в спальне Шаха.
Дверь
немного приоткрыта, и я слышу мужской бубнеж. Один голос точно принадлежит Демиду,
второй мне не знаком.
Мне
сложно разобрать, о чем говорят мужчины, даже напрягать слух нет сил. Но по
четким и резким интонациям я понимаю, что незнакомый голос дает какие-то
наставления Шаху.
Дергаю
рукой и испытываю жгучую боль на сгибе локтя. Вытаскиваю руку из-под черной
простыни и замираю от шока.
В
моей вене торчит медицинский катетер и от руки тянется тонкая трубка
капельницы.
Что
за черт? Чем меня тут пичкают?
Резко
откидываю простынь в сторону и испуганно осматриваю свой живот, а затем и грудь.
Вся
моя кожа покрыта красными пятнами.
Моментально
ловлю волну дикого страха и начинаю орать, как ненормальная:
—
Аааааааааа!!!!
Приоткрытая
дверь чуть не слетает с петель и на пороге появляется серьезный Демид.
—
Что это? — всхлипываю и смотрю на свое тело. — Что это такое?
По
щекам бегут слезы.
Шах
в считанные секунды оказывается возле кровати, а я никак не могу оторвать
взгляда от красных пятен.
—
Что ты со мной сделал?
Чувствую,
как широкие ладони ложатся на мои плечи и слегка встряхивают меня.
Мне
все равно, что я сижу перед бандитом в одних трусах, сейчас меня волнует
состояние моей кожи.
