Читать онлайн Лана Гриц - Развод. Он не отпустит

Лейла

Мой мобильный жужжит, уведомляя о новом сообщении.

Я не обращаю на него внимания, продолжаю порхать пальцами по клавиатуре. Мне нужно закончить с ответом для клиента.

За окном начинает смеркаться, и я понимаю, что уже скоро вернется Дамир.

Столько дел, столько забот. Но я привыкла к этому непрерывному потоку сообщений и звонков, не вздрагиваю от каждого звука. Режим работы – автомат.

Отправив электронное письмо, я тяну руку к телефону, чтобы проверить сообщение.

Надеюсь, что оно не от мужа. Не хочу, чтобы он сегодня задерживался, ведь я приготовила для него особенный подарок. Этот вечер будет только для нас двоих.

Сердце замирает от трепета, когда представляю, как он будет смотреть на мой подарок. Я хочу увидеть его глаза, этот момент удивления и радости. Я так жду этого.

Первая строчка уведомления привлекает внимание сразу:

«Сними свои розовые очки, Лейла».

Все внутренности сжимаются в болезненный комок, предчувствуя что-то нехорошее.

Я моргаю, убеждая себя, что это спам или очередная глупая рассылка. Но что-то в этих словах, в их холодной электронной насмешке, заставляет мои пальцы дрожать.

И я все же нажимаю на экран, чтобы открыть сообщение.

Видео.

Одно единственное видео с коротким комментарием:

«Это твоя жизнь. Правда, больно?»

Я замираю, глядя на значок воспроизведения. Знаю, за ним скрывается что-то ужасное.

Сердце бешено стучит, но я решаюсь и жму на экран.

Видео начинается. Сначала – звук. Глухие стоны, шепот грязных слов, сливающийся с ритмичными толчками, от которых по моему телу разливается ледяной ужас. Мои волосы встают дыбом, но я не могу оторваться от экрана.

— Я ведь трахаюсь лучше твоей жены, Дамир? – щебечет женский голосок в перерывах громких стонов.

На экране спальня.

Наша спальня!

Белое изголовье кровати, которое мы выбирали вместе. Простыни цвета шампанского, которые я гладила своими руками. Муж, которого я знаю до каждой родинки на теле. И женщина – незнакомка с длинными черными волосами. Он не мой. В этот момент он не мой, а ее.

— Закрой свой рот и встань раком. Хочу трахнуть тебя сзади, — разъяренный рык мужа оглушает меня.

Время останавливается. Все вокруг теряет смысл. Я не могу понять, что происходит. Сердце колотится, и я не могу дышать. Я смотрю на экран, как будто мой взгляд приклеили к нему.

Это – мой мир. Но этого больше нет. Все рушится. Боль сжимает грудную клетку, и от нее никуда не скрыться.

Все внутри меня кричит, но я не могу издать ни звука. Я даже забываю, как моргать.

Мои руки дрожат, и телефон падает на стол, продолжая проигрывать видео.

Стены кабинета становятся свидетелями удушающего предательства. Тепло уюта, которое я всегда ощущала здесь, исчезает.

Внутри все моментально леденеет, будто меня бросили в прорубь.

Слова из видео режут по живому: его голос, полный страсти, который я давно не слышала в нашей постели.

Его стоны, которые когда-то принадлежали мне.

Я слышу, как он шепчет что-то чужой женщине, называя ее словами, которые раньше шептал мне на ухо.

Это не просто секс. Это предательство с каждой чертой интимности, которую я считала только своей.

Вдруг что-то внутри меня не выдерживает. Слезы ручьем текут сами собой, обжигая щеки. Я прижимаю ладони к лицу, пытаясь заглушить рыдания, но звуки разлетаются по комнате, становясь все громче.

Я больше не могу…

Кружка с чаем опрокидывается на пол, мои дрожащие руки смахивают стопку журналов.

Я поднимаюсь со стула, но ноги меня не слушаются. Перед глазами все плывет, я тут же хватаюсь за край стола, чтобы не упасть.

Почему? За что? Когда это началось? Почему я ничего не замечала?

Ответов нет. Ответов никогда не будет. Только боль. Страшная, невыносимая боль, которая раздирает меня изнутри. Я хочу кричать, хочу выплеснуть эту боль, но она не уходит. Я хочу разодрать свою грудь ногтями и выпустить весь этот мрак, иначе я просто сойду с ума.

Я делаю глубокий вдох и пытаюсь успокоиться, но перед глазами все еще стоят эти проклятые образы.

Они выжигают сознание, разрушая все, что я знаю о своем браке, о себе, о своем будущем. Страх, злость, обида и бессилие накатывают волнами, как буря, сметающая все на своем пути.

Мой идеальный мир рухнул за каких-то несколько минут.

Я обращаю внимание на свое отражение в зеркале, висящем на стене кабинета.

Мое лицо, искривленное горем, превращается в лицо незнакомки.

Как он мог?

— И что теперь делать? — шепчу я в пустоту.

Ответа нет. Только глухая тишина и разбитое сердце, которое отказывается верить в то, что я только что увидела.

Внезапно мой взгляд цепляется за движение за окном. Слабый свет фар прорезает зимний сумрак, скользя по стенам кабинета. Машина Дамира останавливается у дома.

И я замираю, не в силах решить, что делать дальше. Как жить с этим? Как выдержать его взгляд? Как встретиться с ним лицом к лицу, когда все, что я знала, оказалось ложью?

И самое главное: как теперь сохранить маленькую жизнь, которая совсем недавно зародилась во мне?

Лейла

Я слышу его шаги, и сердце невольно замирает.

Дамир в доме.

Я остаюсь стоять в тени кабинета, не в силах двинуться с места. Еще несколько секунд назад я была готова разорвать его, но теперь в груди пусто.

Как он вообще осмеливается возвращаться в наш дом после всего этого? Как он может просто так смотреть мне в глаза?

Дамир входит, его фигура появляется в дверях кабинета, и сразу же его присутствие заполняет пространство.

Он не волнуется, он точно знает, что делать. Все в нем сразу заставляет меня почувствовать, насколько я беспомощна. Взгляд властный и уверенный. Он не позволяет себе сомнений.

— Лейла? — его голос звучит без малейшего намека на извинения. — Ты здесь?

Это не вопрос. Это утверждение. Он требует моего внимания, как всегда.

Четкие шаги разрезают тишину. Я замечаю широкую спину Дамира. Он снимает пальто, бросая его на кресло, и медленно подходит к столу. Даже не обращает внимания на бумаги, разбросанные на полу. Уверенно наступает на них своими идеально начищенными туфлями.

Он знает, что я стою у окна. Он слегка поворачивает голову в сторону, свет из коридора озаряет его выступающие желваки.

— Что случилось? — спрашивает он.

Его голос кажется мягким, но я знаю, что за этой мягкостью скрывается ложь.

Дамир разворачивается.

Я молчу. Грудь сдавливает так, что дышать становится больно. Его лицо: такое родное и одновременно чужое. Мужчина, которого я люблю, которого считаю своей опорой, сейчас вызывает у меня лишь отвращение и горечь.

— Не подходи, — говорю я, мой голос ломается, выдавая мои эмоции.

Его лицо меняется. Он хмурится, но его взгляд все еще остается таким же уверенным, как всегда. Я ищу в его глазах хоть каплю раскаяния, хоть тень вины, но нахожу лишь безмятежное непонимание.

Как он может так спокойно смотреть на меня после того, что сделал? Как он может делать вид, будто ничего не произошло?

— Ты странно себя ведешь, — медленно произносит он, делая шаг вперед.

— Я все видела, — шепчу я и пячусь назад. — Каждую секунду. Каждое слово. Каждое движение.

Его лицо слегка напрягается. Он явно не понимает, о чем я. Или делает вид, что не понимает. Эта его маска – спокойная, даже заботливая – вонзается мне в сердце, как нож.

Я мгновенно вспоминаю, как он шептал те грязные слова другой женщине, как его руки касались ее тела. И теперь эти руки тянутся ко мне.

— Ты видела видео?

Он наблюдает за мной, как за игрушкой, потерявшей свою привлекательность.

Я не могу выговорить ни слова, но его взгляд заставляет меня шевелиться, как марионетку, лишенную воли. Он приближается, и я чувствую, как сердце ускоряет ритм, и от злости, и от страха.

— Я требую развод, — говорю тихо, с трудом выдыхая.

Мои слова звучат слабо, но я чувствую, как они разбивают этот зловещий барьер, который он строил между нами.

Дамир замолкает.

На мгновение его взгляд тускнеет, он не ожидал таких слов. Но я понимаю: его реакция не будет мягкой. Нет, он не привык к сопротивлению. Он привык к безусловному подчинению.

Дамир смеется. Сначала тихо, затем все громче, будто я сказала нечто нелепое, не имеющее значения. Его смех обижает, и я чувствую, как меня в очередной раз разрывает от бессилия. Он не воспринимает меня всерьез. Он не понимает, что я готова разрушить все, даже если не знаю, как жить без него. Он только видит в этом игру.

— Развод? Ты… — он делает шаг ко мне, его лицо приближается, и я вижу в его глазах холодную ярость. — Ты думаешь, что я позволю тебе так просто взять и уйти?

Его рука хватает меня за запястье, сжимая пальцы, так сильно, что я чувствую боль. Его запах наполняет пространство. Он точно такой же, как и всегда – сильный, уверенный, пугающий.

Но, вместо того чтобы отступить, я остаюсь стоять на месте.

— Да, я требую развод. Ты предал меня, ты лишил меня всего. И я не собираюсь быть твоей игрушкой, твоей собственностью. Я ухожу.

Он сжимает мою руку еще сильнее, как если бы хотел сломать мою решимость, но я не отрываю взгляда. В груди разрастается пламя. Пламя гнева, которое я не могу больше скрывать.

— Ты не уйдешь, Лейла. Я тебе не позволю, — его голос становится угрозой. — Ты моя. Все, что ты делаешь и все, что ты говоришь – это ничто по сравнению с тем, что тебе даю я. Ты не сможешь жить без меня. Я это знаю. ТЫ это знаешь.

Я чувствую, как его слова проникают в меня, как яд. Они вонзаются в мое бедное сердце. Он никогда не даст мне уйти. Он не потеряет меня. Он все еще считает меня своей собственностью.

— Ты не просто предал меня, ты растоптал все, что между нами было! Ты думаешь, я смогу просто жить с этим? Смотреть на тебя каждый день и притворяться, что ничего не случилось? Ложиться с тобой в постель?

Меня даже подташнивает от своих же слов.

Его глаза сверкают, как два холодных алмаза. Они давят на меня, как тяжелый груз. Я ощущаю, как внутри меня что-то ломается, но я не могу двигаться. Я хочу его уничтожить.

— У тебя нет выбора.

Дамир усмехается, видя, как я растеряна, как весь мой мир окончательно рушится.

— И куда ты пойдешь, Лейла? — его голос низкий, с металлическими нотками, от которых по коже пробегает холод. — Твой отец сидит в тюрьме. У тебя больше никого нет. Есть только я. И ты моя жена. Запомни это навсегда.

Мои губы дрожат, но я поднимаю подбородок, стараясь не показать, как его слова ударяют по больному.

— Ты не имеешь права так со мной говорить. Это не любовь. Это… это тюрьма.

Вдруг он наклоняется, его лицо находится всего в нескольких сантиметрах от моего, и он шепчет:

— Если ты решишь сбежать из этой тюрьмы, я найду тебя. Ты не сможешь скрыться. Ты моя, Лейла. Всегда была. Всегда будешь.

Лейла

Я не помню, как оказалась в спальне. Кажется, ноги сами принесли меня сюда, туда, где все началось и где теперь все должно закончиться. Я стою у кровати, стискивая пальцы, и смотрю на простыни цвета шампанского. Они такие же, как в том видео.

Грудь сдавливает боль. Отвращение. Страх.

Но вдруг меня захлестывает волна гнева. Я срываю простыни, яростно сминая их в руках, и швыряю на пол.

— Ненавижу! — шепчу, и мой голос дрожит от подступающих слез.

За спиной раздаются шаги, и я быстро вытираю щеки.

Дамир входит в спальню. Его уверенные и отточенные движения наполняют комнату, он здесь хозяин.