Игрушка для хищника - страница 16
Только вот ярость клокочет внутри, затмевая весь здравый смысл!
Будь на месте девчонки любой из сыновей Альбиноса, все было бы иначе.
Я бы просто подвесил их на цепь в подвале и медленно срезал бы кожу, запихнув им в задницу какой-нибудь лом и каждый день отрезая по пальцу.
Но девчонка!
Блядь, - она же должна понимать, как это! На что она их обрекает, куда везет! Неужели совсем ничего в ней человеческого, в сучке восемнадцатилетней нет? И ведь даже детдом, то, что она росла вдали от мудака-папаши, не вытравили гниль ее поганых генов!
И я должен дать ей прочувствовать все это по полной программе. А заодно – и мудаку-Альбиносу. Пусть ощутит, как это, когда твою дочь пускают по кругу и трахают до смерти! Может, у него там что-то сожмется в сердце?
- Так что, дорогой, думаешь? – сквозь снова накрывшую пелену ярости донесся до меня голос Маниза. Кажется, я упустил добрый кусок их разговора.
- Я дам людей, - раздался металлический ответ Морока.
Страшный он человек, - говорят, в нем нет ни одной эмоции и ни одной привязанности. С Манизом все давно понятно – его интересуют только власть и деньги. Всегда. Со мной, в принципе, тоже, - злоба – живое чувство. А вот Морок… Будто слепленный из металла, - и хрен его знает, каковы его мотивы. Никто и никогда не видел, чтобы он злился или улыбался. Убивает и пьет кофе с одинаковым выражением лица. Непонятно, чего ждать от такого.
- В обмен на помощь с моими каналами перевозок. Если дело обстоит так, как ты говоришь, и это – не соплячье, а Альбинос, - вопрос серьезный. Нужно объединяться.
- Что скажешь, Тигр? – змеиные глаза Маниза поворачиваются ко мне.
Я молча встаю и протягиваю Мороку руку. Придется еще попутешествовать, в Англию к нему заехать после острова Маниза. Но я всегда рад, когда речь идет про врага.
- Значит, повоюем, - Маниз откинулся на мягкую спинку кресла.
- Маниз, - на площадку вошли бритоголовые охранники, волоча за волосы совсем юную девчонку. Она лепетала какие-то мольбы и извивалась, но, получив удар по лицу, замолчала.
Охранники швырнули девку по ноги Маниза.
- Это не я, - умоляюще подняла на него залитые слезами глаза. – Не я, умоляю вас!
- В ее сумочке нашли продукты с кухни, Маниз, - холодно сообщил охранник.
- Ммммм… Вот, значит, вор, таскающий уже неделю с моей кухни? – Маниз прищурился, откинув спутавшиеся черные волосы с лица девушки и подгладив ее по щеке.
Молоденькая совсем. Да что там, - соплячка просто, лет восемнадцать, - и то, если есть. Красивая. И глаза такие… В них ужас, мольба и надежда.
Только зря она поверила обманчивой ласке Маниза, ох зря. Знаю я, что он, по своим обычаям, с ворами делает. И по хрену, кусок хлеба она у него украла, или миллион со счетов. Манизу это неважно, даже если он тоннами продукты неиспользованные выбрасывает, а чья-то семья загибается от голода. Знаю я его. Плевать.
- Так чего тебе не хватало, сладкая, - рука Маниза продолжала гладить ее лицо, пока та всхлипывала, глядя на него с отчаянием. – Плачу мало? Чаевые у тебя маленькие? Так ты бы улыбалась посетителям получше, - и больше бы были! Или просто натура такая, что не можешь не взять то, что плохо лежит, а? – его ласка мнимая закончилась, он дернул девчонку за волосы так, что из ее глаз снова потекли слезы.
- Умоляю вас, господин! – застонала глупышка, все еще на что-то надеясь. – Умоляю! Клянусь, - я ничего не брала! Ни разу! Камеры хотя бы проверьте!