Время идет. Я хожу туда-сюда. Сесть, конечно же, права не имею. Ноги не болят, я их уже так натренировала беготнёй от жертв своего воровства, что могу хоть сутки не садиться. А вот жрать и спать уже хочется, а этот сабантуй, похоже, еще даже не собирается «сворачиваться».
Многие гости уже нажрались, может, и не до поросячьего визга, но всё равно прилично. Дорогие пиджаки теперь валяются везде, где попало, а в воздухе просторной гостиной с камином, где, собственно, я всё время и торчу, возникает горьковатый запах сигар.
— Мартини хочу, — капризно заявляет Милана, обращаясь к Воронову.
За весь вечер она почти ни на секунду от него не отлипала.
— Алис, мартини принеси, — не поворачиваясь ко мне лицом, приказывает Вадим.
— Две оливки брось и один кубик льда, — с пренебрежением дополняет рыжая стерва и тоже не смотрит на меня. — Надеюсь, у них есть оливки? — этот вопрос адресован уже Воронову, но он его игнорирует и это заставляет меня улыбнуться.
Пытаюсь найти этот тупой мартини, но я в принципе не знаю, как он должно выглядеть. Я им тут кто? Знаток дорогого пойла?
— А где у вас здесь мартини? — интересуюсь у молоденькой девочки, которая, судя по одежде, домработница.
— Всё выпили, но на кухне еще бутылка стоит, — она проводит меня на кухню, а сама куда-то уходит.
Да уж… Богатые дяденьки устраивают попойку, но совсем не следят за безопасностью. Похоже, большие деньги — не залог большого ума.
Нахожу бутылку с соответствующим названием. Воняет нещадно, я крепче пива никогда ничего и не пила. Взяв такой же стакан, в котором я приносила виски Воронову, наливаю это пойло и рыщу в поисках оливок. Что это вообще такое? Приблизительно я понимаю, что это, но вот вживую никогда не видела.
Кухня огромная ровно, как и холодильник. Это даже не холодильник, а какой-то космический корабль. Открываю его, а там жратвы ну просто немеряно! Нас так даже Вадим не укатывает. И мясо, и колбасы, и сыры, и фрукты. Короче, тут есть всё! Могла бы на горбу этот холодильник утащила, но вовремя отдёргиваю себя, вспоминая, что теперь я вроде как неплохо живу и питаюсь.
Ищу среди всяких бутылочек-баночек, ровно стоящих в дверце холодильника, проклятые оливки и вдруг ощущаю, как чья-то пятерня ложится на мою задницу и больно так ее сжимает.
На какую-то долю секунды я впадаю в ступор.
В детдоме меня и лупили, и за волосы таскали, и даже одежду на мне рвали в разгар драки, но вот за зад точно никто не хватал. Подозреваю, что пацанам я как девочка совсем не была интересна. Оно, конечно, и не удивительно, учитывая мою мальчишескую походку и дикий нрав. Да, у меня рано начала расти грудь и округляться бедра, но со своим грубым характером я вряд ли вообще могла кому-либо нравиться. По-настоящему.
И вот, кто-то теперь в наглую лапает мою задницу. Не просто касается меня, а лапает и сжимает ягодицы!
Я, недолго думая, хватаю первую попавшуюся тарелку в холодильнике, кажется, это овощной салат с маслом и швыряю ее прямо в морду в дрова пьяного мужика. Он определенно не ожидал от меня такой реакции. Я отскакиваю в сторону, чтобы обеспечить себе безопасное расстояние.
Пьяный мужик весь от злости краснеет, даже его лысина становится красной как помидор. Рассеянный взгляд быстро находит меня, и я вижу в нем свирепость.
— Ты че?! — басит пьянчуга. — Берега попутала, малая?! А ну-ка иди сюда. Ты же здесь для этого, правильно? Ну чтобы развлечь! — он подзывает меня своим толстым, похожим на сосиску пальцем.
