Он чуть отстранился, согнул ее ноги в коленях и развел шире. Тесс закрыла глаза и зажмурилась. «Просто ляжешь на спину и закроешь глаза», — вспомнились наставления старухи Харт. Ну вот она на спине, и глаза закрыты, вот только старуха ничего не говорила, что между ее ног будет происходить что-то подобное.
Оборотень ощупал ее пальцами там. Надавил куда-то, куда сама Тесс и не думала никогда забираться. Ей вообще было не до того. Иногда ночью ей неизъяснимо хотелось потрогать себя там. Но она спала в одной комнате с Анри, и была слишком уставшей, и… Ей было некогда изучить себя там, а разговоры и хихиканье девчонок проходили мимо нее — не было у нее подружек. Так что, когда пальцы оборотня раскрыли какие-то складочки и проскользнули внутрь ее тела, Тесс чуть не подпрыгнула.
Она вскинулась испуганно, но оборотень не дал подняться.
— Тихо, тихо… Я не сделаю ничего плохого. Успокойся, — голос у него стал ласковым. Уговаривающим. Тесс на это никогда бы не повелась, да ведь только он заплатил. Не могла она послать его к черту и велеть убрать на хрен свои грязные лапы. И нежные уговоры все-таки были лучше, чем грубые приказы. Она медленно опустилась обратно на постель и снова закрыла глаза. Его пальцы касались ее там. Он медленно ввел их внутрь, отчего у Тесс позорно защипало глаза, и почти сразу вытащил. И приставил к тому самому месту свой член.
Тесс молилась, чтобы это скорее кончилось. Поскорее бы это все закончилось.
— Расслабься, — он погладил ее по животу, словно успокаивал лошадь. — Будет легче.
— Да пошел ты! — прошипела Тесс сквозь зубы и не выдержала — открыла глаза и посмотрела прямо на Шеферда. — Бери, за что заплатил, и оставь меня в покое!
Он на мгновение замер, а потом взгляд его потемнел, и он грубо подался вперед. У Тесс перехватило дыхание, тело неохотно поддавалось напору. Тесс чувствовала каждый чертов сантиметр его члена и желала Эверетту Шеферду всех мук преисподней. Он на мгновение замер и толкнулся глубже, и у Тесс словно что-то лопнуло внутри, протяжной, мучительной болью окатив живот. Она зажмурилась, мечтая в будущей жизни родиться крепким парнем с милым хобби — выбивать зубы покупателям первых ночей.
Оборотень, кажется, засунул в нее член по самый корень, и Тесс понятия не имела, как он в ней поместился. Шеферд прижался вплотную и замер, тяжело дыша. Тереза было подумала, что на этом ее мучения и закончатся. Он стал вынимать, и она уж было порадовалась, но он снова толкнул внутрь. И снова обратно, и снова внутрь.
— Что ты делаешь? — Тесс решила, что он просто дразнит ее, сукин сын, продлевает ее мучения.
— Молчи, — оборотень закрыл глаза, навис над ней на выпрямленных руках и продолжал двигаться. Было не столько больно, сколько противно и странно, а близость Шеферда раздражала. Тесс уже очень жалела, что решила с ним поболтать. Ах, как прекрасно было бы сейчас уткнуться в подушку и не видеть его лица. Тесс закрыла глаза, терпя его толчки. Вот уж от чего тут постанывать, Матерь свидетель, она не понимала. Было как-то мучительно стыдно, пугающе, но собственно вполне терпимо. Для человека, которого пару лет то и дело охаживали розгами, боль была не серьезной и быстро спала. Тесс, инстинктивно пытаясь найти такой угол и собственное положение, чтобы было не так неприятно, заерзала под оборотнем. По всему выходило, что правду сказал, надо было выдохнуть и расслабиться, тогда становилось как-то легче. Тесс дышала и пыталась не шевелиться и не зажиматься. Оборотень теперь двигался посвободнее, и Тесс действительно стало полегче. Темп поменялся, Шеферд медленно ускорялся, стал тяжело дышать, и Тесс отважилась на него взглянуть. Он был ужасно хмур и сосредоточен. Двигался, пытаясь сдерживать дыхание. На лице у него стал проступать жаркий румянец, а на лбу заблестел пот. Тесс с удивлением поняла, что ему, кажется, хорошо. От этого вот странного действа ему и правда приятно. Сам факт удовольствия для мужчины ее не удивил — должна же была быть причина, по которой они покупают чертово право первой ночи. Но она ожидала чего-то другого! Что тут вообще может нравиться?! Что?!
