– Ну чё, Серый, перетрём?
В магсоо Серым называл меня только Сушёный. Так повелось с первого дня. Попытки остальных повторить расхожее прозвище я прекратил, сам не ведая по какой причине. Это произошло совершенно автоматически, хотя некоторые старые знакомые «по двору» так иногда меня называли, и я не возражал. Но в «китах» на оклик: «Серый», я без улыбки отвечал: «Сергей. Слушаю», чем быстро отбил всякую охоту называть меня иначе, чем по полному имени.
Ра-Ом не был исключением. Но сейчас таким обращением он решил ещё раз подчеркнуть, что говорит от имени Сушёного.
Только он не Сушёный. А потому я продолжал без всякого выражения смотреть Ра-Ому прямо в переносицу, чем нисколько его не смутил.
– Тут слушок прошёл, – интимно прошептал Ра-Ом, резко меняя положение тела и так быстро наклоняясь в мою сторону, что создалось впечатление, что он сейчас упадёт на меня, – что Степан обещал душу из тебя вытрясти.
Довольный впечатляющим, как ему казалось, вступлением, Ра-Ом довольно откинулся обратно на спинку стула. Достал из кармана связку ключей и стал подкидывать её на ладони.
Мне же стоило огромного труда не поморщиться и кивнуть. Слухам этим сто лет в обед. В тот же день, как влился в тусовку, я узнал, что Степан «точит ножи». Он с удовольствием говорил об этом любому, кто соглашался его слушать. Большинство из этих «доверенных лиц» спешили пересказать новости мне. В них не содержалось ничего нового, потому я вскоре стал жестко пресекать подобные словоизлияния. Сейчас сдержался только из-за предисловия Сушёного. Ра-Ом внимательно следил за реакцией и, увидев, как изменилось выражение моего лица, засмеялся лающим, крикливым смехом. Я даже не улыбнулся из вежливости в ответ.
– Знаю, это не новость, – отсмеявшись, продолжил прилипчивый собеседник, – но есть ещё кое-что. Степан сейчас усиленно форсит это дело. Флексит, что они спелись с Ажаном.
Опять же, я не видел в новости ничего нового и пугающего. «Доброжелатели» многократно намекали, что пострадавшие от закрытия прибыльных дел бизнесмены объединились и задумали недоброе.
От того, чтобы послать Ра-Ома с его «свежими» новостями к чёрту, меня останавливала только просьба Сушёного. Что ж, потерплю ещё немного.
– Крипово, – ответил я вежливо и доходчиво, то есть на языке, понятным Ра-Ому, и со вкусом зевнул.
Парнишка поморщился. То ли его расстроила недостаточно бурная реакция, то ли покоробил молодёжный сленг в моих устах. Так ведь я ненамного тебя старше, старина Ра-Ом, – усмехнулся я про себя.
– Ауф, – подытожил Ра-Ом, выдав восклицание, которое меня неимоверно бесило. – Кстати, ты давно видел Нину?
Лёгкий озноб пробежал по моему телу.
– Проведай её, – глядя мне прямо в глаза, без всякого смеха посоветовал Ра-Ом.
Он попытался встать и уйти. Но я оказался быстрее и уже держал его за грудки:
– Что с Ниной?!
– Ауч! Изи, Серый, – процедил Ра-Ом, – не душни, соображай.
Тогда я тряхнул его посильнее. Спины посетителей кофейни напряглись, но все старательно делали вид, что не слышат наших эмоциональных вскриков и стука в сердцах отодвигаемых стульев.
– Поблагодарил бы за помощь лучше, – внезапно обиженно и совершенно нормально проскулил парень.
– Прости, – пришёл я в себя и отпустил Ра-Ома. – С Ниной что-то произошло? Объясни толком.
Посланник Сушёного послушно сел обратно, побарабанил пальцами по столу и всё-таки выдал:
– Её никто давно не видел. И Степан с Ажаном куда-то делись. Забивать на такое не варик.
