– Думаете, есть и другие Арки?
– Если так, то должно быть ещё две, окромя тутошних, – кивнул Сысоев. – Только те далеко – так сразу не сбегаешь, не проверишь.
Домашников посмотрел на Гончарова:
– Надо будет эту карту в масштабе скопировать.
Сысоев шумно засопел и полез в карман, откуда извлёк помятый листок желтоватой бумаги.
– Да я уже всё измерил, – сообщил он. – Вот тут размеры, и сам рисунок – точная копия. Там на Арке примерно сто шестьдесят на сто шестьдесят миллиметров, значит, здесь, у меня в масштабе, стало быть, один к миллиону.
Пётр улыбнулся:
– Ну, вы и молодец, Вениамин Вадимович, спасибо.
Все склонились над чертежом. Две точки располагались почти в их углу квадрата, а ещё две разбросаны далеко одна от другой: одна поблизости от Тюбука, а вторая в пустынном районе ближе к диаметрально противоположному углу Зоны. Майор сразу узнал схематичное изображение рельефа, знакомое по стандартным картам местности.
– Даже вот со всеми подробностями? – поинтересовался он. – А мы как-то не обратили внимания даже – ну узоры и узоры.
– Это ты не посмотрел, а я сразу увидел, – вставил Домашников. – Там именно схематичная карта.
– Да-да, – энергично закивал Сысоев. – Прямо, ни дать, ни взять, карта местности.
– Жаль, что сейчас далековато отправляться проверять. Если так считать, то до ближайшей Арки… м-м… километров восемьдесят, – задумчиво протянул Гончаров.
– Если не возражаете, то вам, как серьёзному человеку, задание поручим, Вениамин Вадимович, – сказал Пётр и покосился на Черноскутова. – Думаю, представитель правительства не будет против и выпишет вам пропуск для беспрепятственного прохода к Арке. А я постараюсь в лаборатории найти какой-нибудь датчик и усилитель, чтобы сделать прибор, реагирующий на вибрацию, когда она появится.
Черноскутов кивнул.
– Только ведите себя осторожно и через Арку пока не суйтесь, – заметил он.
– С превеликим удовольствием, не сомневайтесь – всё сделаю осторожно, – заверил Сысоев.
– Я сейчас сразу же выдам вам разрешение на проход и к первой Арке, и ко второй, – сказал Черноскутов и повернулся к Александру, Домашникову и сопровождавшему их Семёну Ефимовичу: – А потом сядем и уточним список того, что нам потребуется для экспедиции.
Работа над планом экспедиции затянулась. Домашников какое-то время сидел с офицерами, а потом умчался на завод, зато Семён Ефимович принимал самое активное участие в обсуждении того, что стόит, а чего не стόит брать с собой. Замечания его были, зачастую, не такими уж бесполезными, но Черноскутов много раз бросал на старика многозначительные взгляды, долго, правда, не высказывая вслух недовольства присутствием в кабинете совершенно, казалось бы, «левого» гражданина, которого почему-то терпит Гончаров.
Наконец Семён Ефимович сообразил, что раздражает Черноскутова, и собрался уходить к Петру домой.
– Подожду вас там, – пробормотал старик. – Узнаю, уехал ли Федя в Кадниково.
Когда Альтшуллер вышел, Черноскутов прямо спросил:
– Слушай, ты над этим старпёром опекунство взял, что ли?
– Да, понимаешь, старик прибился ещё в лагере. Он одинокий, куда же его денешь? Гнать, что ли? Один он совсем.
Черноскутов хмыкнул:
– Прихрамывает, но крепкий ещё старикашка… Слушай, а что он умеет делать? Он по профессии кто?
– Режиссёром документального кино был на нашей киностудии, – усмехнулся майор. – Профессия, понимаешь, не самая востребованная сейчас. Правда, говорит, что заканчивал когда-то фельдшерские курсы.
