– Я зайду просто из интереса. Не знаю, что там должно быть такого, чтобы такой непривередливый человек, как я, решил передумать.
Он лишь пожал плечами и мы спустились вниз. На выходе образовался небольшой затор: кто-то уронил столик с детскими игрушками, которыми неподалеку от входа торговала дородная взрослая женщина в платке. Ей уже помогало несколько мужчин и толпа ребятни, потому мы с Арби отошли в сторонку, облокотившись о перила на крыльце, и осматривались вокруг.
– Это удивительно, – сказал я, наблюдая за веселящейся молодежью.
– Что? – спросил Арби.
– В момент, когда ты предложил поселиться у тебя, я размышлял над тем, чтобы предложить то же самое.
– Да ну? – он посмотрел на меня. – Здорово, что я не навязал тебе это желание. Рад, что не придется зависать в четырех стенах одному.
– Да уж, осталось только пройти через испытание моим дядей, – улыбнулся я и опустил взгляд на двух парней из той компании ребят, что занимали столик в ресторанном дворике до нас.
Один из них – тот, что покрупнее, обтянутый белой футболкой, стоял ко мне лицом и смотрел прямо на меня. Что-то сказав своему собеседнику, он кивнул ровно в мою сторону и оглушительно расхохотался. Его смех из-за шума вокруг было слышно не так хорошо, но, судя по до предела напрягшейся шее, он просто разрывался. Тот, что стоял напротив него, повернулся ко мне, обнажив зубы в небольшой снисходительной улыбке, и отвернулся обратно.
В моей голове все замерло и затихло. Казалось, будто все, что происходило с самого первого раза, когда мне в голову пришла мысль переехать сюда, до вот этого момента – шло именно к этой насмешке двух совершенно не знакомых мне парней надо мной. Я понятия не имел, что их так развеселило, но только понимал, что они совершили большую ошибку. На большую ошибку собирался пойти и я. В такие моменты ноги всегда несут меня сами, пускай я и пытаюсь себя отговорить.
Это было мне. Они смеются надо мной вот так, при всех. Нагло и неприкрыто, видя, что я на них смотрю.
Я понимал, что это могло быть простым совпадением.
Но он кивнул прямо на меня. Даже не на рядом стоящего Арби.
Я пытался проворачивать в голове моменты, когда и я мог выглядеть так, словно над кем-то смеюсь, при этом не подразумевая ничего такого.
Он смотрел мне прямо в глаза. Или я хочу, чтобы любой мог вот так безнаказанно надо мной смеяться?
Меня посетила уверенность, что это точно какое-то недоразумение, потому что во мне не было ничего такого, что могло бы вот так сильно кого-то рассмешить.
Одной наглости в его взгляде достаточно, чтобы действовать.
Арби что-то говорил мне, но я отклеился от перил, сбежав вниз по лестнице. Мой нахмуренный взгляд был устремлен прямо в здоровяка, у которого было хорошее настроение. Моя челюсть, пытаясь справиться со злобой, скользила по зубам взад-вперед. Я шел на него спокойно, размеренно, не замечая никаких преград: их почти и не было – все словно сами расступались передо мной, а кто-то успевал засмотреться на меня, увидев мои намерения. Я услышал озадаченный голос Арби и почувствовал его руку на плече, но, дернувшись, снял ее с себя.
Ну же, почему ты теперь на меня не смотришь?
Я был уверен на все сто, что он уже давно завидел мое приближение краем глаза, но продолжает упорно делать вид, что не замечает меня, и что очень сильно увлечен разговором со своим собеседником. Так делают, когда боятся.
