Но главное – он не знал, каким стал.
И вот настал момент. Лазарев и Мария пришли, чтобы снять бинты.
– Готовы? – спросил профессор.
Император молча кивнул.
Мария аккуратно, слой за слоем, убирала бинты. Лицо сначала показалось мутным пятном, но потом взгляд сфокусировался. Он увидел себя в зеркале.
Не того самого Павла, каким был прежде. Другие черты. Чужое лицо.
Но взгляд… В глазах всё ещё был он.
Бинты падали на пол один за другим. В зеркале сначала отразилась только бледная кожа, затем очертания лица, и наконец – чужой, но живой облик.
Император замер.
Лазарев и Мария наблюдали, затаив дыхание.
Он провёл рукой по щеке, по подбородку, изучая себя. Лицо было моложе, чем он ожидал. Без морщин, без следов старости и прожитых лет. Черты немного резче, чем в юности, но всё же… крепкие, уверенные.
Он улыбнулся. И тут же удивился – улыбка ощущалась иначе, чем прежде.
– Неплохо… – произнёс он, пробуя голос.
Мария рассмеялась:
– Вам идёт!
Лазарев только хмыкнул, наблюдая за реакцией.
Император встал и подошёл ближе к зеркалу. Глаза. Они были его. Полные осознания, власти, спокойной уверенности.
Всё остальное можно было принять. Главное – он жив. Он вернулся.
– Неплохо, – повторил он, расправляя плечи. – Даже очень неплохо.
Лазарев кивнул:
– Теперь самое время двигаться дальше.
Он смотрел на себя – и видел не только новое лицо, но и силу, скрытую в этом теле.
Рост – под метр девяносто. Высокий, но не слишком. Статный, крепкий, выправка не утрачена, спина ровная, как у военного.
Лицо резкое, но благородное. Выразительные скулы, прямой нос, уверенный взгляд. Брови чуть нахмурены – привычка человека, привыкшего думать и принимать решения.
Глаза. Глубокие, живые, серо-стальные, как холодная вода Невы в промозглый осенний день. В них и тяжесть прошлого, и свет нового пути.
Волосы густые, тёмные, с лёгким отливом. Не длинные, но и не короткие – идеально подчёркивают черты.
Кожа светлая, но не бледная. В ней есть здоровый оттенок силы и жизни.
Руки. Мощные, но без излишеств, ладони твёрдые, но не грубые.
Грудь крепкая, дыхание ровное, глубокое. Сильный человек, человек дела.
Тело нового правителя. Императора.
Пока он смотрел на себя, пока анализировал – ощущение укреплялось. Это тело способно вершить судьбы.
Он провёл ладонью по щеке, почувствовал силу мускулов под кожей, крепкие кости.
"Идеально."
Да, неплохое тело выбрал для него этот Лазарев.
Павел Петрович, несмотря на всю неожиданность своего положения, понимал: чтобы начать что-то менять, сначала нужно стать частью этого мира. Лазарев был прав – без документов, без официального статуса, без хоть какой-то базы его никто не воспримет всерьёз.
–
Значит, мне нужна работа, – заключил он, сидя на краю больничной койки. – Век назад я был Императором, а теперь…
–
Теперь пациент без документов, – сухо заметил Лазарев. – Но у нас есть варианты.
Мария, стоявшая у окна, хмыкнула.
–
Варианты? Хм, ну да, есть один…
Павел Петрович с любопытством посмотрел на неё.
–
Слушаю вас, сударыня.
Она закатила глаза.
–
Не сударыня, а просто Мария. Я подумала… Если он остаётся здесь, почему бы не устроить его санитаром? Работа несложная, нагрузка умеренная, зато он будет на виду и легализуется.
Лазарев задумался.
–
Звучит разумно. А документы я оформлю через знакомых. Назначим тебя стажёром, допустим, после амнезии. Никто не будет ждать от тебя многого.
Император задумался.
–
Санитар… Значит, ухаживать за больными, поддерживать порядок, помогать врачам…
