Мэфи прижал уши, оскалился и скакнул вперед, боднув меня в бедро, и обвил хвостом колени.
– Эй, эй, поосторожнее, – возмутился я. – Ты со своими этими рогами прямо как козел.
– Никакой я не козел! – Мэфи снова оскалился, и я в тысячный раз спросил:
– Тогда кто?
Мэфи снова «пожал плечами»:
– Мы идем?
Я на всякий случай заглянул в кошелек – все нормально, наполнил еще утром. У Мэфи такой аппетит, что с полупустым кошельком в город лучше не выходить. Когда мы шли по городу, возникало такое ощущение, что уличные торговцы знали о нашем приближении и заранее выкладывали все лакомые кусочки на видное место, причем, расхваливая свой товар, обращались не ко мне, а скорее к Мэфи.
Я почесал щеки своего приятеля – за хорошее поведение можно и побаловать. У ворот отдал распоряжения стражникам: смотреть в оба, чужих не впускать, иметь понимание, где император, но не ходить за ней по пятам. Никаких поставок на Императорский остров в тот день не ожидалось, работников мы нанимать не планировали, и я был уверен, что стражники справятся и без меня.
Мы вошли в город. Обычный день – на улицах людно. Справа прошел торговец с корзиной потрошеной рыбы, фартук у него был весь в пятнах крови. Слева хозяин таверны, пользуясь хорошей погодой, расставлял на улице столики.
Мэфи трусил рядом и ждал, когда я подам сигнал остановиться.
– Мне тут надо кое-куда заглянуть, так что куплю тебе чего-нибудь на обратном пути, – пообещал я.
Мэфи недовольно заурчал, но ничего не ответил.
У меня зачесался затылок, как будто кто-то пальцами по волосам провел. Я осторожно оглянулся, и показалось, что кто-то наблюдает за мной из-за угла ближайшего дома. Может, и нервы расшалились, все-таки я пережил нападение наемной убийцы, а до этого еще была погоня за конструкцией Лазутчик. Но на всякий случай я крепче сжал свою дубинку и положил ладонь на рог Мэфи.
– Держись рядом.
Положение у меня было, мягко сказать, шаткое. Не хватало только попасться в момент отсылки сообщения безосколочным. Все сообщения были зашифрованы и запечатаны печатью, очень похожей на императорскую, только у феникса на гребне было на одно перо больше. Редкая птица решилась бы сунуться в переписку императора, но, если кто-то бы решился на такое, у него бы обязательно возникли вопросы: почему я так часто посещаю гавани и почему вдруг императору пришло в голову отправлять свои письма через уличную торговку?
Лин была добра ко мне, но я много читал и был в курсе жестокой истории правления династии Сукай. В случае чего мне могли легко снести голову, а перед этим еще бы и укоротили меня в некоторых местах, чтобы помучился.
Ближе к пристаням атмосфера торговли стала меняться – здесь густо пахло соленой водой и потрошеной рыбой, недавно выловленные кальмары едва не выползали из ящиков на брусчатку, а в бочках извивались и кишели угри.
Я дважды прошел обратно по своим следам, пусть это даже и не было обязательно, и только потом направился к прилавку нужной торговки и скомандовал Мэфи:
– Держи ухо востро.
Над лавкой торгующей парным хлебом торговки был вывешен белый флажок. Пар заволакивал заднюю стенку ее палатки. На кострах кипели котелки. Рядом стояли водруженные друг на друга плетенные из бамбука корзины. Женщина с щипцами в руках укладывала пышные белые хлебцы на поднос. Худая такая женщина с длинной черной косой.
– Капитан! – Увидев меня, торговка улыбнулась и часто заморгала.
