Я остановился и заметил, что у нее над бровями выступила тонкая полоска из капель пота. Что-то было не так.
Посмотрел ей за спину. Ничего особенного – просто поставленные друг на друга ящики. Но я уже нарывался на такое, поэтому спокойно попросил:
– Выйди, чтобы я мог тебя увидеть.
Филин, лучшая ищейка Иоф Карн, появилась из-за пирамиды ящиков. Причем с кинжалом в руке. Она шагнула вперед и приставила острие кинжала к пояснице торговки.
Торговка поморщилась, и одновременно начала подпрыгивать крышка на одном из котелков с кипящей водой.
– А ты с нашей последней встречи определенно преуспел, Йовис, – сказала Филин. – Капитан Императорской гвардии!
Северо-восточная окраина Империи
Сырые дома плохо горят. Нисонг поняла, что снаружи их не поджечь, поэтому послала конструкции внутрь, туда, где тепло и сухо. Ей совсем не нравилось слышать крики фермеров, которые смотрели на свои горящие дома, но она испытывала удовлетворение, когда видела поднимающиеся к небу искры и слышала треск обрушивающихся балок.
А вот губернатор острова так и не появился.
Он заперся в своем доме, и его стражники вместе с ним. Вокруг дома губернатора не было стен, так что его и дворцом-то нельзя было назвать. Да и с чего, это же не Императорский остров, а так – клочок земли. Но двери и ставни губернаторского дома были крепкими, через них даже конструкции не могли пробиться.
За спиной Нисонг, возле полевой кухни, стоял Шелл. Он прислонил свое копье к столу и нарезал зеленый лук.
– Осада – это понятно, – сказал Шелл, когда она несколько удивленно на него посмотрела, и сбросил нарезанный лук в котел, – но есть все равно надо.
Корал собрала душистой травы для приправы, Грасс нашла стол и котел, Лиф развел костер, а Фронд расщепил для костра прибитую к берегу корягу. Нисонг хотелось бы узнать, какие воспоминания роились у него в голове. Насколько она понимала, у Фронда они были, пусть он и видел их только во сне.
Шелл махнул ей рукой:
– Сколько ни смотри на дверь, от взгляда она не откроется. – Он поднял миску. – Иди поешь.
Было как-то странно принимать миску из его мозолистых рук, а потом держать ее над котлом и ждать, когда Корал нальет суп. Они так часто повторяли эти действия на Маиле, где их мозг был погружен в туман.
Лиф ойкнул и помахал ладонью перед ртом:
– Слишком острый! Тебе обязательно класть во все, что готовишь, жгучий перец?
– А у тебя такой нежный язык, что ты вечно жалуешься? – спросил Шелл.
Лиф постучал длинным пальцем по подбородку:
– На Маиле ты мне больше нравился.
– Не думаю, что тебе вообще хоть что-то нравилось на Маиле, – усмехнулся Шелл.
– Никому из нас там не нравилось. – Нисонг подула на суп.
Они еще не особо сознавали, что им нравится, а что – нет.
Нисонг с наслаждением проглотила первую ложку супа. Он был таким горячим, что у нее даже глаза заслезились. Треск костра под котлом звучал как слабое эхо пожарища в деревне.
– Придется здесь остаться на какое-то время.
Фронд подсел к ней и, продолжая вырезать из коряги фигурку летящей птицы, спросил:
– Сэнд… о, прости, Нисонг, может, попробуем постучать?
Нисонг посмотрела на него как на пустое место. Фронд пожал плечами, а она поставила миску на землю, взяла свою дубинку и пошла к дому губернатора. Там постучала кулаком в дверь.
Никто не ответил. А чего еще было ждать?
Холодный влажный ветер лизнул Нисонг по шее. Темные тучи образовали занавес, на фоне которого полыхали дома фермеров. Нисонг не собиралась сдаваться. Не важно, как долго губернатор рассчитывает отсиживаться, у нее хватит терпения. Он даже не представляет, насколько она терпелива.
