– В самый большой зоопарк в Таиланде, – наигранно-торжественно сообщил мне Пашка.
– Мы летели девять часов в другую часть света, потом тряслись в маршрутке, теперь будем трястись на небезопасной сомнительной тарахтелке, чтобы посмотреть на замученных животных в клетках? – с нескрываемым недовольством говорила я.
– Немного не так, но тебе понравится. Правда.
Я кивнула. Пашка сел на мопед, надел шлем, а второй протянул мне.
Я покрутила в руках потертый со всех сторон, исцарапанный шлем.
– А это вообще безопасно?
– Лиза, сядь на мопед.
– А наша страховка покрывает ДТП?
Пашка кивнул.
– А если это ДТП по нашей вине?
– Лиза, наша страховка покрывает все, даже транспортировку твоего бездыханного тела на родину первым классом. Сядь на мопед!
– А, ну тогда конечно, можно пускаться во все тяжкие, – ехидно добавила я и вскарабкалась на сиденье.
Пашка сидел в пол оборота и недовольно сверлил меня взглядом.
– Что еще? Трогай, шеф! – похихикала я и похлопала его по плечу.
– Шлем.
– Что шлем?
– Надень шлем.
– Может не надо? Его же явно уже носили до меня.
– Лиза, ты издеваешься?
– Блин, а если его надевал до меня грязный, потный мужик у которого вши?
– Лиза! – крикнул Пашка так, что несколько завтракающих посетителей ресторана недовольно окинули нас взглядом.
– Что? – крикнула я в ответ, – могли бы одноразовые шапочки предусмотреть под шлем. Это называется сервис, если что!
– Тут тебе не Европа, если что, – тихо посмеиваясь произнес Пашка.
Я вздохнула и натянула на голову шлем.
Мы ехали не спеша, виляя по узким улочкам между магазинчиками и маленькими кафешками. На улице было шумно. Вокруг нас царил хаос. Мимо пролетали тук-туки, старые чихающие автомобили и другие мопедки, люди бежали через дорогу, никто никому не уступал и не включал поворотников. Все кругом сигналили и кричали. Я сидела сзади, зажмурившись и вцепившись в Пашку до боли в запястьях. Под ногами пыхтел двигатель, изрыгая жар. Асфальт плавился под колесами.
Вскоре мы добрались до окраины города и вырулили на автомагистраль. Движение стало быстрее, но спокойней, никто не совершал неожиданных маневров, не подрезал и не сигналил. Я открыла глаза и ослабила хватку.
Мы проезжали небольшие деревушки и спонтанные уличные рынки. Я смотрела по сторонам, с интересом разглядывая людей, животных и строения. Все было такое убогое, но по-своему уютное, в каждой хибаре чувствовалась душа, любовь и забота ее творца.
Мы проезжали по аллее из деревьев, когда внезапно небо заволокло тучами, поднялся ветер и начал накрапывать дождь. Пашка резко свернул по какому-то указателю, и мы въехали в небольшой парк. Спешно припарковались и побежали в беседку. Заскочили в нее уже промокнув до нитки. От еле заметной хмурости в небе до проливного дождя прошли считанные минуты, и мы промокли до трусов.
Дождь закончился так же внезапно, как начался и в голубом небе тут же засияло солнце.
– Это что вообще было такое? – возмущенно говорила я, выходя из беседки, выжимая майку и обтираясь полотенцем.
– Это тропики, детка, – хохотал Пашка.
Потом мы гуляли по парку совершенно одни. В центре его располагался пруд с красивыми цветущими кувшинками, ухоженные кустарники, подстриженные в виде животных или просто аккуратных геометрических фигур, камни необычной формы. Заканчивался парк скалой метров двадцати высотой с высеченным на ней образом золотого Будды.
Мы погуляли, пофотографировали, обсохли и поехали дальше.
