– Господин Кен, выдвигаемся дальше? – спросил один из них.
Слуги, которых Кен Джун взял с собой были братьями. Они нравились ему за свой веселый нрав и неумение лгать. Они могли польстить или схитрить, но никогда бы не стали сплетничать за спиной хозяина или что-то скрывать от него. Со старшим из братьев, Геге, Джун в детстве играл на озере. И тот однажды его спас. А младший Диди как-то выловил руками в саду «Птичьего терема» ядовитую змею, поэтому его тоже оставили при дворе.
– Нет, вы оставайтесь, – ответил им Кен Джун, посмотревшись в бронзовое зеркало. Затем юноша умыл лицо, поправил волосы и добавил: – К утру я надеюсь вернуться.
– Позвольте заметить, господин, вы сегодня очень красивы, – обратив внимание на то, как критично осмотрел Джун своё отражение, поспешил заверить Геге.
– Подайте-ка мне поскорее чистую рубаху и наручи с наколенниками, – распорядился Джун, нарочно пропуская мимо ушей слова старшего из братьев. – И подготовьте двух коней.
– Почему двух, господин Кен? – на этот раз излишним любопытством отличился Диди. – Встретили ли вы кого-то в роще?
– Только ветер, – ответил Джун, не поворачиваясь.
Но даже Диди был в подобных вопросах уже опытным и знал, какие ветры обычно дуют господам, особенно молодым. Поэтому он выглянул в окно и осмотрел дорогу. У камня на выезде из села он заметил девушку. Догадавшись, что в роще господин завёл новое знакомство и хочет побыть с девушкой наедине, слуга решил, что ничего опасного или предосудительного в этом нет.
– Вы человек неженатый, вам можно и с ветром гулять, – заключил он, но тут же под испуганным взглядом брата прикусил язык.
– Поезжайте, господин, – забирая испачканную в пыли рубаху и застёгивая наручи, одобрительно поклонился Геге.
Через четверть часа Джун уже стоял на развилке с двумя конями. Передав поводья одного из них девушке-лисице, он полусерьезно-полушутя спросил:
– Ынхе, ты умеешь держаться на лошади?
– А вы, господин Кен, считаете, что лисицы-оборотни не способны к элементарным человеческим вещам? – девушка ловко поставила ногу, обутую в сандалию, в стремя и оказалась в седле.
– Действительно, я не слишком много знаю о жизни кицунэ, – признался Кен Джун, запрыгнув на своего коня. – Например, я заметил у тебя только один хвост. Почему так? – легким щелчком над ухом юноша заставил скакуна двинуться вперед. – И, кстати, называй меня просто Джун.
Девушка отчего-то рассмеялась.
Они поехали вдоль реки, которая разделяла солнечный и сумрачный берег. На сумрачном берегу одна за одной тянулись деревни. На солнечном – до самых гор росли сливовые деревья. Цветущие кроны поднимались вверх розоватыми облаками. Полуденное солнце палило, согревая кору, отчего в воздухе стоял сладкий смолистый аромат. Девушка накинула на голову капюшон, скрываясь от лучей.
– У кицунэ может быть до девяти хвостов, – сказала, наконец, Ынхе. – Чем старше и сильнее лиса, тем больше становится хвостов. Девятихвостые лисицы получают силу бесконечной проницательности. Встретить их редкость, но если повезет, то они награждают счастливчиков своим присутствием и помощью. Говорят, они могут управлять временем и уводить людей в иные миры, откуда те вскоре возвращаются глубокими стариками. Но, как правило, девятихвостые лисы не вредят людям… – девушка мечтательно смотрела на горизонт и в её глазах отражались желтые блики.
– А как вы оборачиваетесь? – задал вопрос Кен Джун, возвращая спутницу на землю.
