Информационные войны от Трои до Бахмута. Как противостоять деструктивной пропаганде - страница 3

На деле, несмотря на то, что между всеми описанными явлениями и их интерпретациями есть масса сходств, они значительно отличаются друг от друга. Скажем, глубоко неверно понимание пропаганды как тотальной или даже частичной лжи, каковую интерпретацию нередко можно встретить в обиходе или даже публичном поле – в публицистике или СМИ. Напротив, пропаганда, как правило, не использует вообще или почти не эксплуатирует откровенно не соответствующие фактам идеи или утверждения. В наш информационный век любая ложь более-менее легко проверяема и потому использование откровенно фейковых утверждений в пропаганде – непозволительная роскошь. Условно: не может быть пропаганды, составленной из ложных утверждений хотя бы на даже и наполовину, такая методика донесения месседжей не будет работать вдолгую. Как известно из крылатого выражения, которое американская пресса приписывала президенту Аврааму Линкольну, «можно обманывать часть народа все время, и весь народ некоторое время, но нельзя обманывать весь народ все время»[7]. Фейки, как один из инструментов пропаганды, безусловно, широко используются, но вся система не может быть построена исключительно на них – в основе любого пропагандистского дискурса лежит все-таки тесно связанный с наблюдаемой реальностью нарратив.

Тоньше связь, скажем, между пропагандой и манипулированием общественным мнением – их отождествляют еще чаще. Манипулирование общественным мнением как прием активно используется не только в пропаганде, но, естественно, и в рекламе, пиаре, маркетинге, СМИ, кинематографе и многих других отраслях. Но пропаганда далеко не только и не столько является средством манипулирования общественным мнением. Религиозный проповедник, ратующий за привлечение паствы и обращение ее к Богу, в большинстве случаев абсолютно искренен и сознательно не занимается манипуляцией сознанием своих прихожан[8]. Или популяризатор науки – он может упрощать, для лучшего понимания неподготовленными слушателями вопроса, но в норме он не занимается манипуляцией. Однако, что проповедник, что популяризатор – и тот, и другой занимаются в чистом виде пропагандой – неважно, пропагандой веры или научного образа мышления и достижений современной науки и техники.

В целом, обмен информацией между отправителем и реципиентом, разумеется, может содержать в себе как информирование, так и манипуляцию, так и убеждение. При этом манипуляция – это лишь одна из составляющих пропаганды. Причем, составляющая, существенно проигрывающая по своей эффективности другим.

Манипуляция как составная часть пропаганды хорошо исследована специалистами. Эллиот Аронсон и Энтони Пратканис в книге «Эпоха пропаганды: Механизмы убеждения, повседневное использование и злоупотребление»[9], а также Борис Бессонов в работе «Идеология духовного подавления»[10] много внимания уделяют именно этой стороне пропаганды.

В контексте пропаганды под манипуляцией понимается искусство скрытно управлять поведением индивида или общества с помощью целенаправленного воздействия на психологию, сознание и инстинкты. Общество в таком случае оценивается как неспособное к рациональному мышлению. И духовное окормление общества должна, таким образом, осуществлять элита, которая знает, куда вести и чего бояться. Пропаганда здесь рассматривается как высокое искусство управления социумом. Ей придается гиперболизированное значение и на нее смотрят как на панацею, способную разрешить любую проблему, стоящую перед элитами, осуществляющими такие манипуляции. Следует ли говорить, что подобный уровень использования пропаганды пока что встречается только в фантастической литературе и в кино, описывающих антиутопии грядущего? В обычных условиях манипуляция никогда не становится всеобъемлющей и не поглощает собой пропаганду.