Усиленные отряды стражи, а также поисковые группы устало провожают меня взглядом. Щегольская одежда совсем не вписывается в портовый район, так что я взял правее к убежищу, чтобы скорее выйти на равнинный участок и вне застройки срезать путь.
– Слышь, нарядный, поди сюда! – окликнули меня сбоку сиплым голосом.
Кровь помчалась с удвоенной скоростью, а кулаки сжались. Из сумрака переулка, что меж двух домов, вынырнул Иван и вся ватага.
Я нервно рассмеялся, встречая их веселые морды.
– Ну, рассказывай, как там александровская дочка?
– Откуда, побери вас черт…
– Мир слухами полнится, брат, а у меня работа такая – быть в курсе всего, – торжествует Иван.
– И сколько вы меня тут ждете уже? – опешил я.
– Не долго. Как из ворот вышел, так и ожидаем. Знатный костюмчик, кстати, – сыграл белоглазый бровями.
– Ну его в сраку! – сплюнул я, живо вспомнив, как граф отстегал недавно. – Найдешь что-нибудь нормальное?
– А то! Ремесленник, грузчик, матрос?
– Без разницы, – махнул я рукой, и мы двинулись в сторону убежища, – главное не быть пугалом в порту.
Памятная заросшая дорога услужливо начала виться под ногами, уводя нас от порта и поднимаясь на легкую возвышенность. Без подробностей стал рассказывать и перешучиваться с бандой. Те пихают, намекают всячески, мол, знатный я ухарь.
По-вечернему спокойно. Дребезжат насекомые в траве, смолкают далекие чайки, а небосвод стремительно темнеет. Мирное течение эфира ничего не нарушает, нигде не творится сильного колдовства. И все же что-то начало тревожить. Что-то звериное и глубинное…
Я тревожно посмотрел по сторонам. Сумерки, конечно, уже залили низины тьмой, но все же простор вокруг просматривается хорошо. Незамеченным не подойдешь.
Хмуро оглядываю удаленные строения. Понемногу смолкли разговоры.
– Ты чего? – приподнял брови Иван.
– Сложно сказать…
Названый брат тоже окинул взглядом крайние дома портового района. Сощурился. Между нами и домами поля, ни единого деревца нет. Кусты и те низкие.
У меня внутри словно струну кто-то дернул. Легонько, но все волоски тут же вздыбились и кожу сковал мороз. Явственно ощущаю, как организм стал готовиться к бою. Заныли скулы.
– Ты слышишь что-то?
Я покачал головой.
– Ребзи, – с нервным смешком сказал Шмыга, – завязывайте пугать, а!
Струна дернулась явственнее. Я неосознанно потянулся к тотемным духам. На зов откликнулся только ястреб, но и то слабо – я с других земель.
– За мою спину встаньте все, – изменившимся голосом выговорил я.
Сказал так, что никому даже в голову не пришло оспаривать или переспрашивать. Уж не знаю, почувствовали ли они, но я уже четко чую, что за нами идет охота. Нос уловил странно знакомый запах.
На пике напряжения смог дозваться тотема волка. Тоже слабый, но сейчас мне нужно все, что есть. Ибо к нам мчится упырь.
Взор ястреба позволил заметить сливающуюся с тьмой тварь. Несется от порта.
В голове промелькнули мысли о неясной устойчивости вампира к стихийной магии. Сволочь свалила Гридя, значит, шансы очень малы. Но я не намерен сдаваться.
Туша чудища взмыла в воздух, из горла вырвался булькающий полухрип-полукрик.
Я не успеваю просто уйти с линии атаки и потому встречаю ударом ноги, пытаясь отбросить. Упырь настолько массивный, что лишь слегка отклонился. Меня отбросило наземь.
Я дернул головой, сопровождая взглядом полет, и с ужасом вижу, как длинные когти на одной из лапищ вошли в глазницы крепыша из банды Ивана. Упырь перелетел его. Дернул. Хрустнула шея, потом череп, и его часть, словно крышка, отлетела прочь. Мразь развернулась и заклокотала, сбивая копытами землю.
