– Пожалуй, стоило тебе всё же быть повежливей с девчонкой, – заметил Блэйк.
– «Освободить из под стражи и доставить во дворец в сопровождении Фарли…» – медленно перечитал Умари вслух. – Но причем тут Фарли? Ты говорил с ним?
– Станет он, как же, беседовать со мной. Он, якобы, очень спешил. Стражник, который её провожал, сказал, что Фарли кажется с ней знаком…
Умари несколько минут, сильно помрачнев, глядел на подпись королевы.
– Да не расстраивайся ты так, – сказал ему Блэйк. – В конце концов, ничего страшного не произошло. Мы не успели сделать этой певичке ничего плохого…
– А какие новости о смерти конферансье? Что выяснил этот эскулап?
– Определил в качестве причины смерти удушье. Похоже, флакон с ядом действительно не нашли при обыске. Самоубийство.
– Как можно было обыскать задержанного и не найти флакон с ядом? – с досадой проговорил Умари. – Кто производил обыск? Выгнать их из Департамента ко всем чертям!
– Право же, что ты разбушевался? Флакончик и вправду маленький. Решили, что лекарство какое-нибудь…
– Лекарство? В его-то возрасте?! Он что, старик восьмидесятилетний – таскать с собой лекарство?
Блэйк усмехнулся.
– Ты явно раздосадован визитом сына королевского шута и освобождением певички без твоего ведома.
– Ничего похожего, – хмуро сказал Умари. – Однако, ничто в этом конферансье не предвещало самоубийцу, вот что меня занимает. Бойкий, красноречивый лгун… И зачем ему было умирать – ведь он не знал, что пианист раскололся?
– В этом ты прав, – согласился Блэйк. – Может, боялся повторного допроса? Не выдержал – нервы сдали?
– Или не знал, что во флаконе яд?
– Как такое может быть?
– Посмотри, как выгодна его гибель тому, чьё имя он не сможет нам теперь назвать…
– И что, по твоему, этот кто-то дал Эрику флакон, а потом, на расстоянии, внушил мысль открыть его?
– Может, записка какая-нибудь при нём была?
– Ну уж записку-то нашли бы…
– Флакона не нашли, а записку – нашли бы?
– Да не было при нем записок – куда бы она делась, съел он её, что ли?..
В этот момент спор дознавателей прервал вошедший стражник, доложивший о приезде владельца театра «Авэн».
Господин Гестор был высок, дороден, хмур. Нелегко было философски воспринять грозившее театру разорение. Хозяин театра сидел перед дознавателями, как понурая гора, не в силах даже предположить, кто постарался так навредить ему.
– Враги? Конкуренты? – спрашивал Умари.
Владелец только отрицательно покачал головой:
– Нет, конкуренты так рисковать не будут. Они тоже жить хотят…
– Расскажите об этом вашем конферансье. Откуда он родом? Где учился? Давно ли в театре?
Оказалось, Эрик служил в театре «Авэн» уже два года: молодой актёр на вторых ролях.
