"Убили. Не знаю как, не видел. Паша и Колька утром нашли мертвым в кровати. И в крови все кругом."
"Кто убил тоже не знаешь?" – продолжил Владимир.
"Даже не предполагаю," – успел я начать, как Леня перебил:
"Да Верка его замочила! Сука баба! Не видели, что она со Славкой вытворяла? Точно его кокнула!"
В душе я улыбнулся: ну не любит Леня женщин, особенно тех, кто мужиков меняет так вот, как Вера. Ну как перчатки: нравятся – носит,а надоели – сняла и забыла, нашла новые. И его можно понять: жена оказалась такой же, ушла к другому. А Леня однолюб, еще не отошел душой от такой, как он выражался, "подлости".
Я не стал его точку зрения опровергать, хотя был уверен, что Вера здесь не при чем, и повернулся к Владимиру:
"А по твоему кто это сделал?"
Лицо приятеля отразило явную неуверенность в мыслях, и ответ подтвердил это:
"Не знаю. Может Валерка так отомстил?"
"За что?" – возмутился Леня, – "За свою пигалицу? Да не стоит она того. Если б это Валерка сделал, то сразу, а не ждал десять дней, пока они натрахаются и разбегутся!"
Еще раньше к нашей троице направилось несколько человек из любопытных. Посчитали, что я кое-что знаю и со своими друзьями информацией делись. Сейчас они подошли совсем близко и я предложил:
"Давайте тему сменим, а то эти любопытные разнесут, что Вера и Валерка убийство и сотворили."
Наверное с час мы протолкались возле дома, потом из него вышел оперативник, позвал Павла Петровича, и вместе с ним забрался в Уазик. О чем говорили – слышно не было, но мог поручиться, что тема любовного треугольника – Слава – Вера – Валера – наверняка обсуждалась.Скоро в этом убедился: Уазик зарычал и рванул в поселок. Минут через двадцать вернулся, на минуту в сторонке остановился, пока из него вылезали Павел Петрович и Михаил. И сразу рванул дальше, увозя в Мирный, как все заметили, Валеру и Веру.
Увидев такое, народ у дома интенсивно задвигался, зашумел, зашушукался. Слышались реплики: "уже арестовали",'вдвоем убили","повесить мало", и тому подобное.
Михаил Новиков прошел в дом, на этот раз захватив с собой Пашу и Колю, кто мертвым первыми Славу и увидели. Наверное, сейчас будут по минутам вспоминать, что и как делали всю ночь и утро – убеждать оперативника, что убийство не их рук дело. А я подошел к Павлу Петровичу и шепотом поинтересовался:
"Зачем парочку в Мирный увезли? Эдесь не могли с ними поговорить?"
"Они – первые подозреваемые," – услышал в ответ, – "здесь просто разговором не обойдешься." По моему лицу понял, что в эту версию не верю и добавил: "Алиби на ночь ни он, ни она предъявить не могли. Хуже того, всю ночь где-то шарашились!"
Число любопытных возле дома незаметно стабилизировалось. Теперь постоянно толкалось человек двадцать- двадцать пять. Конечно, новые подходили постоянно, но столько же, любопытство удовлетворив и посчитав неприличным ротозейничать и дальше, уходили. Тем более и о празднике забывать нельзя, как никак, а день великой победы. Жены, моя и моих приятелей , тоже приходили. Послушали народ, повздыхали – "вот как дело обернулось" – и ушли.
Вскоре из Мирного вернулся милицейский Уазик, с одним шофером. И почти сразу же подъехал еще один – привез визуально знакомого мне следователя, который на два поселка – Пионерный и Мирный один.
Еще через час накрытое простыней тело Славы на носилках вынесли из дома и погрузили в Рафик скорой помощи. Народ зашумел, завздыхал, кое-кто из женщин заплакал.
