Фамилию, имя и отчество подозрительнего буровика я установил в этот же день. Когда с поля вернулись в партию, зашел к начальнику бурового цеха и он по описанию сразу подчиненного назвал: Бурков Трофим Сергеевич, помощник бурового мастера. И поинтересовался, что он у меня натворил. Пришлось соврать и успокоить: ничего, просто неудобно здороваться с человеком, не зная его имени.
На следующий день, в пятницу, всей группой устроили камеральный день. За неделю набегались, насмотрелись, и пора пришла увиденное обдумать, ценное выделить и закрепить на фотопланах. Ребята устроились на своих местах за столами, а я пошел в керноразборочную, надеясь застать там Татьяну. Еще издали улыбается и поднимается навстречу:
"Здравствуйте Юрий Васильевич! Наконец-то решили навестить, нас порадовать, и тоску разогнать!"
В помещении кроме Татьяны еще две женщины. От дел оторвались, обернулись в мою сторону.
"Какая тоска у вас может быть, молодых и красивых?" – с улыбкой разговор я поддержал.
"Не скажите!" – возразила Татьяна, – "Если я вас утром не увижу – у меня из рук весь день все валится!"
"Вы хоть на пять минут к нам забегайте!" – поддержала ее одна из присутствующих.
"Начну исправляться," – пообещал всем, и уже для Татьяны: "Прямо с тебя и начну! Поговорить надо, посекретничать. Может прогуляемся, минут пятнадцать?"
"Счастью своему не верю!" – Татьяна тут же подцепила меня под ручку, оглянулась на женщин с выражением на лице полного превосходства,и потащила на выход. Пришлось метров двадцать до ближайшей скамейки возле "Места для курения" пройти. Присели.
"И о чем говорить будем?" – поинтересовалась женщина, – "Надеюсь о приятном?"
"Это как посмотреть," – я не был уверен, что тема разговора Татьяне понравится, – "но любовь присутствовать будет точно."
И видя, что слушать уже готова, начал:
"Дело щекотливое, кое-что узнать мне нужно точно. Пробовал с женой говорить – бесполезно. Одна ты можешь помочь."
"Ради бога, не тяни, как кота за хвост!" – Татьяну я заинтриговал определенно. Перешел к делу:
"Мне нужно знать, была ли у Славы любовница в партии, из замужних женщин. Кроме Веры, конечно.»
"Танечка, очень нужно! Не хочешь же ты, чтобы невинный мужик в тюрьму сел!"
«Ну и желание у тебя!" – удивленно начала, и уверенно продолжила, – "Это такое дело, что никто вокруг знать не должен! И даже предполагать!"
"Не хочу конечно!" – ответила, и задумалась.Я тоже молчал. Так вот и сидели с минуту, глядя под ноги. Потом Татьяна все же решилась:
"Надеюсь, между нами и останется."
Я тут же кивнул головой, подтверждая согласие.
"Был у Славы роман, с Валентиной Горюновой. Недавно совсем, после нового года. Но быстро кончился."
Женшина была женой бурового мастера, парня видного. В роман я сразу поверить не мог, и решил уточнить:
"Откуда знаешь?"
Татьяна посмотрела мне в лицо:
"Валентина и рассказала. Сам знаешь, что мы подруги, кое-чем о личном делимся."
"О делах любовных?" – я улыбнулся.
"О них, радость моя!" – потрепала мне волосы, – "Только если проболтаешься – все, останется покончить жизнь самоубийством!"
"Можешь не волноваться. Нем как рыба не буду, но об этом разговоре не узнает никто," – поспешил успокоить, – "Только если муж Валентины о романе догадался, удивляться всему, что со Славой произошло, не стоит."
"Да, муж у нее ревнивец жуткий," – согласилась Татьяна, и со вздохом добавила, – "Мужику не ревновать нужно, а работать больше! Тогда и любов-ников жены искать не будут!"
