Читать онлайн Людмила Ворожцова - Интербабушки. Часть 1

О чем эта книга

Этот цикл историй не о бабушках в привычном смысле слова. Здесь нет вязаных шапочек, пышных пирожков и неторопливых прогулок с внуками. Эти женщины – бывшие инженеры, преподаватели, библиотекари, заведующие магазинами. и те, чьи профессии не умещались в стандартные формулировки, но точно требовали выдержки, ума и чувства юмора. В прошлом – уважаемые специалисты, надежные жёны, матери, профессионалы с именем. Но однажды они оказались в иммиграции. И всё начали с нуля.

Кто-то уехал ради будущего детей. Кто-то – в надежде на новую любовь. Кто-то – просто потому, что в родной стране больше нечего было терять. Никто не ждал легкой жизни, но реальность оказалась ещё жёстче. Статус и образование остались в прошлом. Теперь – уборка гостиниц, уход за лежачими больными, ночные смены, усталость, одиночество и постоянное ощущение чужой земли под ногами.

Здесь собраны подлинные истории женщин, которым пришлось начать жизнь заново в зрелом возрасте, далеко от родины. Это не вымышленные героини. Это те, кто находится рядом: в соседнем доме, на соседней улице, да мало ли где еще, даже на другом конце линии. Те, кто не опустил руки и продолжает заботиться о близких, помогает материально детям и внукам. Кто всё ещё надеется – пусть втайне – на лучшее.

У каждой из этих женщин – своя правда, своя боль, своя Европа и свой путь.

Предисловие

Эмиграция – это когда берёшь с собой только душу, а всё остальное оставляешь позади.

Распад СССР стал не просто политическим событием – он обрушил устои, перечеркнул старую карту мира и разорвал судьбы миллионов людей. Всё, что казалось незыблемым – стабильная работа, бесплатное образование, уверенность в завтрашнем дне – рухнуло в одночасье. Обычные граждане, воспитанные в духе единства и мощи великой державы, внезапно очутились на обломках прежнего порядка,на руинах прежней уверенности, не зная, в каком направлении двигаться дальше.

Мир, который они знали, исчез. На смену ушедшему порядку пришли хаос, нестабильность, тревога и вспыхивающие то тут, то там конфликты. Экономика трещала по швам, цены взлетали, правительства менялись, не успев утвердиться. Неопределенность стала новой реальностью. Но именно в такие времена, когда рушатся стены, появляются те, кто умеет строить на обломках. Для кого чужая беда – лишь удобный момент для собственного подъема.

Ловкие и предприимчивые, они создали целую индустрию надежды. Их оружием были не пистолеты и ножи, а слова.

Они не обещали рай, они просто описывали его – красочно, ярко, убедительно. Объявления, якобы реальные рассказы "очевидцев", чужие фотографии, приукрашенные детали – всё это рисовало заманчивую картину будущего и работало на одно: заставить поверить. Под видом доброжелателей они убеждали растерянных людей, что на Западе их ждет лучшая жизнь. “Здесь у вас нет перспектив, – уверяли они. – А там будут работа, высокие зарплаты, бесплатное образование для детей”.

В ход шли и заранее подготовленные «истории успеха». «Вот мои знакомые уехали в Германию – теперь живут, как в раю. Муж получает пять тысяч евро в месяц, жена не работает, а дети ходят в школу. Машину уже купили – “BMW”! А вот другая знакомая уехала в Швецию – там сразу квартиру дают! В школах всё бесплатно: не то что тетрадки – даже ластик покупать не надо!»

Люди верили. Они брали кредиты, продавали единственное жильё, закладывали последнее в надежде обрести новую, достойную жизнь. "Помощники" за хорошую сумму готовили документы и подбирали легенды.

Хотите визу? – Нет проблем. Надо только сказать, что вас преследуют на родине. Всё подготовим. Главное – заплатить.

Добравшись до Европы, иммигранты сталкивались с суровой действительностью. Никто не встречал приехавших с распростертыми объятиями. Никто не предлагал хлеб-соль. Работу приходилось искать в самых низкооплачиваемых сферах. Многие оказывались в ловушке: ни жилья, ни денег, ни возможности вернуться.

Те, кто ещё вчера верили в сказку, теперь спали в подвалах, убирали улицы за гроши, скрывались от полиции. А их "благодетели" продолжали свой бизнес – находили новых мечтателей и продавали им ту же иллюзию, на которой вчера обжегся кто-то другой из уехавших.

Особенно стремились за границу женщины. Агитаторы убеждали, что для них там все блага: одинокие найдут жениха, многодетные получат щедрое пособие и бесплатное жильё. Для одних переезд действительно стал новой жизнью, для других – чередой непрекращающихся испытаний.

Среди современных улиц, шумных площадей и древних переулков европейских городов живут женщины, чьи истории редко становятся частью официальной хроники. Они приехали за мечтой, но столкнулись с реальностью. Каждая из них хранила надежду – на счастье, перемены, шанс переписать свою судьбу. Кто-то нашёл любовь, кто-то испытал горькое разочарование. Кто-то сумел адаптироваться к чужой культуре, стал частью этой страны, а кто-то так и остался чужаком, мечтая когда-нибудь вернуться домой.

Эта книга – о них. О тех, кто решился покинуть родную землю, боролся, оступался, поднимался и шёл дальше. О матерях, жертвовавших собой ради детей. О женщинах, учившихся жить заново, искать себя и своё место в новой реальности.

Сколько историй, столько разных судеб, разных голосов и разных дорог, ведущих через боль, выбор и веру. И одна мечта – дать детям то, чего не хватило им самим.

Добро пожаловать в мир женщин, чьи сердца разрываются между двумя странами, между прошлым и будущим, между надеждой и действительностью

Цена мечты

Иногда женщина уезжает за границу не за лучшей жизнью – а за последней надеждой на неё

Швеция – страна стабильности, высокого уровня жизни и равных возможностей для всех. Она привлекает людей со всего мира своими социальными гарантиями, развитой экономикой и уважением к правам человека. Одним из главных факторов, привлекающих иностранцев, является сильная социальная защита. Государство заботится о каждом жителе: здесь высокие пенсии, доступное образование, бесплатная медицина и система пособий, поддерживающая людей в сложных ситуациях. Даже те, кто не сразу может найти работу, получают финансовую помощь и возможность освоиться в стране. Однако для того, чтобы стать частью шведского общества, потребуется терпение, знание языка и понимание местных традиций.

Хариса приехала в Швецию из Киргизии с маленькой дочкой. Она была на пятом месяце беременности и верила, что рождение ребенка в этой стране поможет ей закрепиться. Те, кто ее отправлял, убедили, что ребенок, родившийся в Швеции, автоматически получит гражданство, а значит, и она, как мать, сможет получить разрешение на жительство. Ее муж планировал перебраться в Швецию для воссоединения с семьей, когда Хариса получит документы. К сожалению, реальность оказалась жестокой. Законы страны не считались с ее мечтой. Рождение сына не давало ни гражданства, ни права на проживание. Это означало отказ в легализации и депортацию. Но по приезду в Швецию Хариса этого не знала.

Она эмигрировала как беженка-уйгурка. Этот шаг казался единственно возможным. В Киргизии уйгуры, хотя и жили веками, всегда оставались чужаками. Они не ощущали себя в безопасности, не могли рассчитывать на государственную поддержку, их возможности были ограничены. Однако по-настоящему тяжёлое положение, согласно западным средствам массовой информации, было не в Киргизии, а в Китае, где преследования уйгуров достигли ужасающих масштабов. Западные страны выражали обеспокоенность, и именно поэтому легенда Харисы строилась на проблеме уйгуров.

Швеция оказалась неприступной крепостью. Здесь не спешили признавать уйгуров из стран СНГ беженцами, ссылаясь на то, что Киргизия, Казахстан и Узбекистан – независимые государства, где официально уйгуры не подвергаются гонениям. Судьбы людей рассматривали через призму статистики, цифр и политической целесообразности.

Настал день, когда ребенок изъявил желание появиться на свет. Харису доставили в родильное отделение. Услышав крик новорожденного, женщина расплакалась от счастья. А когда малыша принесли в палату и на осмотр пришла врач, Хариса, волнуясь, спросила:

– Мой сын – швед? Он же родился здесь, значит, мне тоже дадут документы?

Врач покачала головой.

– Нет, голубушка. Твой сын такой же беженец, как и ты, – ответила она и вышла из палаты.

Эти слова оглушили ее как гром среди ясного неба. Хариса была потрясена и растеряна. Она потратила огромные деньги, чтобы добраться сюда. Как теперь быть? С пособия, которое выдавали ей как беженке, нужно было как-то вернуть деньги, взятые в долг для поездки. Перспектива закрепиться в этой уютной, степенно-спокойной стране развеялась, как дым.

К предстоящим интервью Хариса готовилась тщательно. Она несколько раз в день повторяла выученную наизусть историю. Женщина надеялась, что её боль услышат, что её страхи примут всерьёз, но чиновники оставались холодны:

– Вы не подвергались преследованиям. Угроза Вашей жизни не доказана, – с недоверием объяснили ей.

Чиновники не верили, не понимали – или не хотели понимать – что угрозу не всегда возможно подтвердить документами. Они не видели слезы матери, когда та провожала дочь в неизвестность. Они не верили истории о родственниках, которые уехали в Китай и больше не выходили на связь.

Теперь, находясь в лагере для соискателей убежища, Хариса с нежностью прижимала малыша к груди, грустно улыбалась, глядя на его милое личико. Рядом жалась её дочка, ища ласки и тепла. Правой держа младенца, мама левой рукой обнимала девочку, гладила ее по голове, украшенной мелкими косичками. По щекам Харисы бежали крупные, как капли дождя, слезы. Она не видела выхода. «Что делать? Куда идти? Возвращаться домой? Но как, и какой в этом смысл? Что здесь ждет?» – ответа ни на один вопрос не было.

В памяти всплыли слова мужа: «Всё будет хорошо. Мы начнём новую жизнь». Какая новая жизнь? Он не знал, что жизни уже не было – ни новой, ни старой. Была только неизвестность и непрекращающийся поиск решения, как выжить.

Лагерь находился в Ёстербюмо – небольшом населённом пункте среди густых шведских лесов и прозрачных озер. Здесь не было уютных кафе, ярких витрин или магазинов. Только частные и многоквартирные дома, невысокие и ухоженные. В одном из таких домов Харисе выделили небольшую квартиру. Её можно было бы назвать уютной, если бы не постоянное ощущение временности. В таких квартирах не развешивали семейные фотографии, не покупали дорогие вещи. Здесь жили с мыслью, что завтра всё может измениться.

Соседями Харисы были такие же иммигранты, бежавшие от своего прошлого. Здесь были семья из Азербайджана и чеченец с женой из Иордании. В соседнем доме, поменьше – многодетная семья из Ирака, две девушки из Бурунди, африканцы, говорившие на французском, и загадочный Вано – мужчина, который представлялся беженцем из Грузии. Но стоило ему заговорить, как акцент выдавал его с головой. Об этом знали все, даже в миграционной службе, но никто не касался этой темы. Вано не работал. Он жил на пособие для беженцев, и, похоже, его это вполне устраивало.

Иногда мужчина организовывал посиделки, а порой возвращался из гостей подшофе и вдруг начинал рассказывать, кто он есть и почему оказался в Швеции. По одной версии он был вынужден бежать из-за политического преследования, по другой – попал в какую-то темную историю, о которой предпочитал не говорить.