«Он велик, он действительно велик, это счастье – быть его спутницей», – с восхищением думала Анна в начале их общей жизни.
«Он велик, он слишком велик для меня», – говорила она себе сейчас. Продолжала любить его. В этой любви по-прежнему были восхищение, благоговение, но ее сила была уже не такой, что прежде. Анна все больше осознавала: она все время, всегда будет очень «маленькой» по сравнению с ним. Что будет значить ее кандидатская диссертация по сравнению с волшебством Брюса? Ничего. У Анны не было иллюзий на этот счет. Она не сомневалась: абсолютно то же самое можно будет сказать и о докторской диссертации, если она когда-нибудь сподобится ее написать.
Диссертация… Она прекратила писать ее. Понимала: жене Якова Брюса это совершенно ни к чему. Вместе с диссертацией ушло и другое. Ее картины. Анна писала их с юности. В авангардно-импрессионистском стиле. Больше всего пейзажи – городские, природу. Иногда море. Последнее редко, потому что мало видела его в жизни. Но всегда работала над ним, как над святыней. Море звало ее, очаровывало.
У Анны не было специального образования, но она знала: лучшие картины – профессиональны. Она растет, как художник. Но потом все это прекратилось. Не сразу, как вышла замуж за Брюса, уже здесь, в Юрмале. А ведь она хотела переехать сюда отчасти ради своего творчества. Хотела насмотреться на море, понять его до конца. Надеялась, что море поможет ей обрести себя в новой жизни. Здесь, в Юрмале, Анна была просто очарована магией моря, но оно не защитило ее от того, что было в душе.
Здесь она перестала писать картины. Наверное, потому что была уверена: все, что она создаст, окажется слишком маленьким, слишком мелким по сравнению с тем, что делает он – Брюс. А он и не очень-то интересовался ее творчеством, думая больше о своих делах. Вот оно, творчество и ушло.
Но Бог с ними, говорила себе Анна, с собственными достижениями. Она думала и о том, что для самореализации ей, возможно, было бы достаточно другого. Она хотела быть женщиной, которая своей любовью помогает мужчине в его деле. Возвышает его, дает возможность почувствовать себя великим в его собственных глазах. Она была готова делать все это для Брюса, мечтала о том, чтобы стать его музой. Но… ему была не нужна муза. Он был велик и без ее, Анны, усилий. Таким образом, роль женщины-музы для нее отпадала. Брюс просто любил ее, не нуждаясь в поддержке.
Чувство Анны к нему угасало, все большее место в нем занимала благодарность за то, что Брюс для нее сделал.
У нее возникло ощущение вакуума. Вакуум… Из-за него она заставила себя увлечься музыкой. Стала чем дальше, тем больше ходить на дискотеки. Здесь была музыка, здесь она забывалась в стремительных движениях танца. А еще здесь были мужчины. Еще два года тому назад Анне был не нужен никто, кроме Брюса, то теперь она начала смотреть на других. Она не думала о расставании с Брюсом, но все равно была в поиске. Совершенно безуспешном. Все те, кому она нравилась, казались ей очень бледными, почти ничтожными по сравнению с человеком, который был рядом с ней.
Сегодня она почти всю ночь провела на дискотеке. Переключилась, но в конце концов ей стало казаться, что громкие ритмы выбивают из нее мозги, мысли. «Неужели такие дискотеки – это мой путь в жизни?», – с горечью подумала она и ушла из танцевального зала. Не обращая внимания на дождь, бродила по ночным улицам Юрмалы. А затем услышала шум моря. Ей захотелось прийти к нему. Она и прежде не раз смотрела на море, сидя на скамейке возле спасательной станции. Пришла сюда и на этот раз. И встретила этого человека.
