Инверсия безупречных алгоритмов - страница 7

– У тебя гости? – спросил Ронни.

– Клиенты, – Файзер резко выключил голограмму. – Особые.

Файзер провел Ронни в зал, напоминающий музей абсурда. Стеллажи были уставлены датасетами, подсвеченными изнутри, как артефакты забытых эпох. На голограммах мерцали названия: «Любовь на краю черной дыры», «Шахтерский бунт на Церере», «Последний концерт Моцарта». В воздухе витал сладковатый запах пластмассы и чего-то органического, словно здесь сплавляли плоть с высокотехнологичным пластиком.

– Вот что сейчас в тренде, – Файзер щелкнул пальцами, и указал на датасет с меткой «Хиты», он вспыхнул кроваво-красным. – «Эпоха Смертных». Подборка воспоминаний из раннего XXI века, когда люди еще старели. Страх старости, боль от болезней, вкус тлена… Идеально для тех, кто хочет серьезно пощекотать себе нервы, но без реального самораспада.

Ронни взял кристалл, ощущая его холод. Внутри сменялись кадры: морщинистые лица, пациент в кресле стоматолога, гангстерская перестрелка в Гарлеме, кадры первой мировой войны.

– Это что… ностальгия по болезням и смерти?

– Нет, – Файзер усмехнулся. – Это напоминание, что даже наноботы не всесильны. Покупатели платят двойную цену, чтобы почувствовать, что они после всего этого все-таки выжили.

– Знаешь, почему люди покупают боль и страх? – Файзер говорил мягко, как врач перед операцией. – Потому что Номос украл у них ценность момента. Когда ты вечен, неважно, что ты чувствуешь сейчас. У тебя всегда будет завтра. А я возвращаю им… спешку.

Он провел рукой над другим датасетом, запустив голограмму орбитальной станции, охваченной пламенем, подсвеченным изнутри голубым Черенковским излучением.

– А это – «Нейтронный коллапс». Восстановленные фрагменты памяти инженера, который пытался остановить аварийный термоядерный реактор. Популярно среди корпоративных клерков. Они любят поиграть в героев, пока наноботы чинят их печень после пятого коктейля.

Ронни кивнул, но его взгляд зацепился за неприметный кристалл в углу.

– Что это?

Файзер махнул рукой.

– Мусор. Набор данных с корабля-призрака. Никому не интересны.

– Призрака?

– «Гиперион». Межгалактический ковчег, который исчез примерно два века назад. Говорят, его курс был в туманность Феникса, но… – он пожал плечами, слишком театрально. – Легенды для романтиков.

– А если я куплю этот «мусор»?

– Ты не сможешь его загрузить, – Файзер сунул датасет в карман. – Там только обрывки шифровок. Даже мои алгоритмы не смогли с ним до конца разобраться.  Давай я лучше покажу тебе свои последние коллекционные приобретения, – Файзер подвел Ронни к небольшой витрине, где хранились различные фрагменты кода. – Я знаю, что ты, как и я, коллекционируешь редкие строки алгоритмов. Даже Номос иногда удивляется такой страсти.

Ронни улыбнулся, подходя ближе к витрине. – Да, каждый фрагмент – это как маленький кусочек современной истории.

– Смотри что я недавно нашел, Файзер указал на датасет, с голограммой похожей на светящуюся паутину, – это остатки первого экспериментального кода для управления погодой. Был создан в начале XXII века, но провалился после того, как случайно вызвал шторм над Атлантикой.

– Интересно? – Файзер достал из витрины еще один кристалл с голограммой. – А что насчет этого? Ты помнишь его происхождение?

– Конечно, – Ронни бережно взял кристалл в руки. – Это часть кода старой кофеварки из серии «Solar Brew». Она могла готовить кофе без электричества, работала на водородных термоблоках. Но разработчики забыли предусмотреть алгоритм защиты от перегрева.