–
Стлался дым от парохода,
растворяясь в небесах.
Я стою и жду кого-то,
а кого – не знаю сам.
На причале толпы стынут,
чемоданы мельтешат,
в суматохе – опрокинут,
к речным кассам поспешат!
Я один, не шелохнувшись,
изумляю стаю чаек.
Где ты, Бог, нас разминувший,
с тем, кого сейчас встречаю?
Подплывает – порт вздыхает —
суета, переполох,
К парапету подбегаю,
не успевши сделать вдох!
Все ушли, а я остался,
не дождавшись никого,
спустя время – догадался —
я не встретил волшебство!
Волшебство – как безуспешно и безнадежно я его жду!..
Впрочем, ладно. Устал.
С уважением,
С.Е.
31 декабря.
Здравствуй, Елена! Ты даже не знаешь, какой сегодня день… Я – знаю – к сожалению… вернуться бы в такой же день на десять лет назад – мне восемнадцать, я послан в этот мир для написания стихов. Совершеннолетие не ощущаю – всё тот же, может, только старее. Ровесники взрослеют, а я – старею…. Друзей нет – выцвели. Раньше, когда общался, думал – дойдёт ли со мной этот человек до смертного одра?.. Сейчас – не думаю – не расстраиваю себя.
Последний, как казалось, настоящий друг был в мае. Познакомились случайно – на выставке картин. Это было – волшебно! Она – моё Alter Ego, я – её. У неё день рождения 21 июля. За неделю до этого, она: «Знаешь, у меня есть одна несбыточная мечта: мне так хочется, чтобы кто-то внезапно, без предупреждения и приглашения, приехал и поздравил меня с днем рождения. Скольким людям я говорила про свою мечту, думала, поймут, догадаются – всё без толку. Не понимают… А так хочется… Хоть на стену лезь! Мне было бы так приятно: торт, воздушные шарики, хлопушки… Я уже и не надеюсь, чтобы лишний раз не огорчаться. Нет, каждый думает только о себе».
Представь – я тронут. Хочется стать волшебником и осуществить её мечту. Но… Адреса не знаю. Спросить у её молодого человека – скомпрометировать себя и её. Решил – спросить у её мамы! Мама – отказала. Оказалось, что она впервые слышала обо мне. Я – фраппирован.2 Как так? Я же друг, близкий, настоящий, надёжный!
На следующий день эта девушка позвонила мне и сказала, что наши отношения нужно прекратить… Почему? Я влез в её личное пространство! Как? В чём повинен перед ней, что нет мне прощения? Чем обидел, да так, что вмиг перечеркнулось всё доброе, что было между нами: понимание, поддержка, забота? Захотел узнать её адрес у её же мамы… Захотел сделать ей приятный сюрприз… Осуществить мечту… Что тут такого? Вот ведь, она, видишь ли, не ставит свою мать в известность по всяким пустякам. (Я – пустяк?)
Она месяц назад брала у меня книги – на следующий день, после того как дружба была вдребезги разбита и осколки тщательно выметены, состоялась их передача… Встретились – у неё лицо каменное. «Я не представляю своей жизни без тебя»; «Спасибо, что ты есть»; «Ты мой родненький…» – из её ли уст сыпалось ещё неделю назад? Она ли захлёбывалась от комплиментов, читая мои стихи? Это не сон – мираж! Буффонада!3 Вроде – ты хозяин своих действий. Но – хочешь что-то предпринять – как смирительной пеленой затянуло… Всё же снял перчатку, протянул ей руку… Она? Спрятала свою поглубже, скинув пакет с книгами! Я – не гордый – поднял. Взгляд у неё – стеклянный. Я ей – никто. Не в данную минуту – так было с самого начала! Выражаемое ею безразличие было ужасающе правдоподобным…
Впервые я увидел бездушного, чёрствого человека… Впервые – демоническая плоть! Я не мог смириться с этим… Не мог не столько из-за неё, сколько из-за себя. Очевидность моей очередной близорукости клокотала сердечным рыданием. У неё – холодный разум, впитавший образцы нравственности из художественной литературы. Коварная книгофилка! На умственной заиндевелости осела притворная участливость – до поры! Потом во всей красе предстала подлинность! Полторы минуты встречи иссякли, обойдясь без моих слёз. Я силой воли сдерживал накрывающие потоки разочарования! Приехав домой – в слёзы!
