– Ее сестра искала, – слышу, как бармен сдает меня с потрохами. – Вот только что была здесь. Блондинка в темных очках.
Помня только, что к товарищам Натана по кметству мне обращаться нельзя, я на карачках ползу в сторону и, заметив топорщащийся край гобелена, быстренько заползаю под него. Как следует поправив за собой этот самый край, оказываюсь в кромешной темноте, по-видимому, внутри небольшой стенной ниши. Ткань гобелена настолько толстая и плотная, что кроме света отрезает меня также и от всех звуков в зале, что не позволяет сориентироваться, собирается кто-то разоблачить мое убежище или нет. Я слышу только собственное дыхание. И еще чье-то.
Вдруг рядом со мною зажигается огонек. С опаской поворачиваю голову, сразу мысленно приготовившись дать деру, но, оказывается, зажигалку держит в руке маленькая светловолосая девочка, совершенно ангельской внешности. Ее большие прекрасные глаза глубокого синего цвета смотрят с искренним любопытством и наивным восхищением.
– Ты человек?! – полу утвердительно восклицает девочка.
– А, да, – подтверждаю, нащупывая свои очки где-то в районе макушки. И как они только там оказались?
– Я еще человеков никогда не видела, можно тебя потрогать?
– Ну, валяй, – разрешаю я, не видя в этом опасности. – Только, пожалуйста, не говори никому обо мне. Я тут как бы инкогнито.
– Как это? – девочка осторожно протягивает ко мне пальчик и совсем легонько дотрагивается до руки. Само прикосновение теплое, но от него будто промораживает насквозь. Вздергиваю плечами, пытаясь прогнать это неприятное ощущение.
– Я просто делаю вид, что я инзрак – игра такая. А ты кто?
– Меня зовут Дана.
– А ты инзрак, да?
– Я лярва, – признается девочка, как ни в чем не бывало, продолжая жадно рассматривать меня. Хотя я отвечаю ей точно тем же. Вообще-то бабушка в деревне лярвой соседку свою называла. Та была крайне приставучей и вредной, так что прозвище было отнюдь не ласковым. А тут такая обаяшка сидит… с леденящими душу конечностями.
– А почему ты тут сидишь?
– Маму жду. Она ищет мне мой первый дом! – гордо восклицает Дана.
– Ясно, – по мне так хватит информации, и, решительно приоткрыв край гобелена, выглядываю наружу. Судя по всему, меня даже и не собирались искать. Двое инзраков, задававших вопросы бармену, перешли в глубину зала и сидят теперь за одним из столов, потягивая что-то из кружек.
– Эх, слышать бы, о чем они говорят. У тебя случайно нет каких-нибудь сверхспособностей? – на всякий случай уточняю, но Дана отрицательно качает головой.
– Тогда хотя бы надо выползти отсюда, а то все провороню.
– Можешь спрятаться в моем домике, – предлагает девочка.
– И что у тебя за домик? – заинтересовано смотрю на нее.
– Да вон он! – Дана встает на колени и, сильнее отодвинув гобелен, указывает на огромный макет замка.
– Хм, туда можно внутрь залезть? Что ж, позиция у него удобная, а ты не могла бы еще и бармена ненадолго отвлечь?
– Конечно! – обрадовалась девочка и с готовностью вылезает наружу.
Я чуть высовываюсь, чтобы слышать, что происходит. Судя по звукам, Дана вскарабкалась на стул и тут же переключила на себя все внимание, причем не только бармена.
– Мне, пожалуйста, один вопль смерти и скрежет зубовный! – слышу я, проползая мимо стойки, сказанное нежным детским голоском.
– Ты уверена? Может быть лучше улыбку вурдалака? – это уже растерянный мужской голос.
Задней стенки у замка не оказывается, как и перегородок между этажами и комнатами, так что я забираюсь внутрь без проблем, и еще место остается. Отодвинув пальцем створки на окне одной из башен, я даже получаю прекрасный наблюдательный пункт.
