— так Сталин, осознавая общую уникальность момента и то, насколько удачно для большевиков складываются обстоятельства, аргументировал необходимость скорейшей мобилизации рабочих Петрограда.
За день до революции, 24 октября (6 ноября), Сталин в статье «Что нам нужно?» обратился к народу с призывом немедленного свержения действующего правительства: «…в правительстве сидят враги народа… <…> Нужно нынешнее самозваное правительство, народом не избранное и перед народом не ответственное, заменить правительством, народом признанным, избранным представителями рабочих, солдат и крестьян, ответственным перед этими представителями»>45.
7 ноября 1917 года произошла Октябрьская революция. Временное правительство было распущено, Керенский бежал из Петрограда, был создан высший орган Советской власти — Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет (ВЦИК)>46 — и сформировано правительство — Совет народных комиссаров>47.
Сразу же после революции Сталин вошел в Совет народных комиссаров в качестве народного комиссара по делам национальностей. 2 (15) ноября 1917 года был утвержден один из первых актов советского государства — «Декларация прав народов России»>48, которая признавала право наций на самоопределение. Результатом принятия этого закона стало стихийное возникновение на всем пространстве бывшей Российской империи большого количества территориальных образований, претендующих на статус независимых государств>49. Большевики, таким образом, оказались в достаточно неприятном положении: будучи заложниками собственных обещаний, они понимали, что им каким-то образом необходимо предотвратить развал государства. Задачей первостепенной важности для национальной политики на тот момент было решение вопроса о предоставлении независимости Финляндии. Сталин, выступая на съезде Финляндской социал-демократической рабочей партии, сказал: «Но я должен заявить самым категорическим образом, что мы не были бы демократами (я не говорю уже о социализме!), если бы не признали за народами России права свободного самоопределения»>50. Впоследствии, уже после того как 18 (31) декабря вышло постановление о признании независимости Финляндии>51, Сталин неохотно признавал, что расстановка политических сил в Финляндии оказалась таковой, что «Совет Народных Комиссаров дал свободу помимо своей воли не народу, не представителям пролетариата Финляндии, а финляндской буржуазии, которая странным стечением обстоятельств захватила власть и получила независимость из рук социалистов России»>52. Но если признание независимости Финляндии представлялось обязательным, и у новой власти не было практически никаких возможностей помешать этому, даже используя свои виртуозные таланты политической пропаганды, то в случае с признанием независимости других государств у большевиков оставался большой простор для всяческих политических манипуляций, и особенно это касалось вопроса о независимой Украине. Дело в том, что сразу же после Октябрьской революции на Дону началась Гражданская война>53. Атаман А. М. Каледин не признал власть большевиков, создал Войсковое правительство и ввел военное положение в Донской области, что и положило начало Гражданской войне на территории всей России. В таких условиях большевики не могли провозгласить независимость Украины, даже если бы хотели этого. Боясь получить соседом буржуазное государство, управляемое белыми офицерами, новая власть бросила все пропагандистские силы на борьбу с новым врагом:
