Спящий с другой стороны Марк не стал претендовать на одеяло, завернулся в легкую простыню как в кокон, прикрыл рукой глаза словно от яркого света и, напротив, дышал так тихо, что казалось — уже и не дышит. Или умер, или проснулся и теперь наблюдает за мной, затаившись.
Дверь в спальню была открыта — еще одно свидетельство того, что все изменилось. Каждую ночь в одиночестве я запиралась тут с бутылкой воды и шоколадкой, стараясь не выходить до утра. Словно по остальной квартире бродили дикие звери. Иногда за дверью раздавались странные звуки — и не поймешь, то ли и правда кто-то бродит, то ли это с улицы. Правда, когда Марк с Димой завалились ко мне, стала остро ясна разница.
Так что теперь дикие звери спали внутри моего бункера. Безопаснее было снаружи.
Почему-то Марка я боялась больше, поэтому аккуратно перебралась через Диму, который даже не сбился с шумного и горячего своего дыхания, пока я преодолевала холмы и ущелья его тела. Ступила на гладкую плитку, тут же обжегшую холодом. До этой своей эпопеи я не понимала в полной мере южноевропейцев, которые видят снег только в горах, но жалуются на холодные зимы. Оказалось, что без центрального отопления и в домах, которые традиционно строят для защиты от жары, внутри может быть холоднее, чем снаружи. Когда снаружи +40, это хорошо, но когда +10, уже не очень.
Особенно по ночам, когда босая и уязвимая, едва выбравшись из-под теплого одеяла, бежишь в туалет, повизгивая от холода.
Но мне было слишком жарко в этом кубле щенят, мне нужна была ночь и ветер. Я тихонько отодвинула стеклянную дверь, вышла на террасу, оперлась на ограждение и глубоко вдохнула ночной ветер Кипра. Холодный, он нес запахи можжевельника, соли и йода, нагретых дневным солнцем камней.
Перила были утыканы маленькими лампочками, работающими на солнечных батареях. Днем они набирались энергии, а ночью, как только становилось достаточно темно, автоматически включались и светили теплым желтым светом как волшебные эльфийские огни.
Спящий тихий город, яркие звезды, эти огоньки — все выглядело спокойным и мирным, словно неумолимый кошмар не разворачивался сейчас по всей планете. Хотелось остаться в этом покое навсегда.
Но очень мерзли ноги.
— Иди уже сюда, — раздался голос Марка за спиной.
Черт знает почему он меня не напугал. Возможно, моя взвинченная тревожность тоже замерзла. Или растворилась в тишине и умиротворении этой ночи.
Я просто одним прыжком оказалась на диване рядом с ним. Марк стащил с него покрывало и набросил мне на колени. И обнял.
Тут-то весь не ощущаемый до того момента холод и набросился на меня, заставляя дрожать и стучать зубами. Рука Марка стиснула меня сильнее, прижимая к боку.
Значит он все-таки не спал, когда я уходила. Тоже потревожили мотоциклисты?
Зачем он пошел за мной?
— Тебе понравилось целоваться с Димкой? — вдруг спросил он.
Я замерла где-то у него подмышкой. Хорошо, что не надо смотреть в глаза.
— Зачем тебе это знать?
— Любопытно, — он пожал плечами, заставив меня недовольно заворчать. — Просто любопытно. Почему он так нравится девушкам.
— Это не было добровольно, знаешь ли…
— Ну так понравилось?
— Наверное… — я бы покраснела, но в полутьме все равно не видно. — Это не было противно, но поцелуй же не просто физиология. В нем важны эмоции. Тогда я боялась и злилась. Обычно так не целуются.
— А сейчас?
