Переоделась в джинсы и мягкую толстовку, натянула толстые носки и выползла на волю. Дима сидел с ноутбуком на диване и пил чай.
— Вчера вечером президент провел совещание и обратился к народу, — встретил он меня новостями. — С сегодняшнего дня на Кипре объявлено чрезвычайное положение.
Сердце подскочило к горлу и заколотилось там, возмущаясь теснотой. Дыхание перехватило, пальцы заледенели — пропущенная паническая атака вернулась с довеском.
Я оперлась на кухонную стойку. Надо выпить таблетки. Не то время, чтобы на них забивать.
— Где мой телефон?.. — пробормотала я. — Мне надо прочитать новости.
— Сегодня в шесть вечера закрывается все, кроме банков, продуктовых магазинов и аптек, — пояснил Дима. — На кофейном столике посмотри.
— А где Марк? — я схватила телефон и полезла на новостные сайты.
— Поехал в аэропорт узнавать, что там с частными джетами. Пришло время больших денег. Завтра будет поздно. Во время локдауна мы точно не улетим.
Дима захлопнул ноутбук, потянулся как большой кот — даже с пульсом под двести я оценила, как красиво и ловко перекатываются мышцы под его загорелой кожей. Футболку он не надел, несмотря на прохладное мартовское утро.
— Что хочешь на завтрак? Я не готовил на тебя, Марк сказал, ты ночью вставала и проснешься неизвестно когда.
— Ничего, — я обогнула его, встала на цыпочки и пошарила в шкафу над вытяжкой. Вот она! Моя «тревожная» шоколадка с карамелью. Такая невыносимо сладкая, что в обычное время я бы не доела даже откушенную дольку. Но с внезапными новостями помогала справляться только она. Я даже не стала дожидаться, пока вскипит чайник — сразу откусила от целой плитки. Звук, с которым ломался под зубами шоколад, хранивший внутри сладко-сладко-сладкую карамель, тоже каким-то необъяснимым образом меня успокаивал.
В такое время радуешься любой мелочи, которая позволяет лучше переносить реальность.
— Что еще сказали? — спросила я, все-таки добравшись до чая. Он, впрочем, был слишком горячим и шоколадка угрожала кончиться раньше, чем я его попробую.
— Вся эта фигня на три недели. Будут введены разрешения на выход из дома, пока неясно, какие. Вроде бы какие-то бумажные формы и возможно смс. Не парься пока, все будет хорошо, — Дима вернулся на диван и снова открыл ноутбук.
— Ну, вы сейчас улетите, а мне здесь продолжать жить, — я открыла холодильник. Кажется, внутрь уже не поместилось бы ни листика хамона. — Хотя я могу все три недели питаться тем, что вы накупили.
— Особенно, если продолжишь завтракать шоколадками, — отозвался Дима. — Поешь нормально, там сэндвичи есть, если яичницу не хочешь.
— Я пойду лучше прогуляюсь…
В квартире мне было нервно. Казалось, что тут я что-то упускаю, что-то важное.
— Что это у тебя?
Я заглянула Диме через плечо. По экрану ноутбука бежали столбцы цифр, плясали в реальном времени какие-то графики, а он одновременно с разговором со мной еще умудрялся что-то быстро печатать.
— Биржи. Кризис — время возможностей. Видишь? — Дима показал мне на какой-то график, который упорно полз вверх. — Это я каждую минут зарабатываю приличную сумму.
— Но можешь точно так же и терять? — я пошла надевать кроссовки.
— Как говорится, случаи разные бывают… — Дима озабоченно вглядывался в экран. — Ты меня сглазила, что ли? Чего оно прет-то…
И он принялся печатать еще быстрее.
Я взяла телефон, рюкзак и выскочила на улицу.
