Лишь бы счастлива была.
Временами я сама считала ее блаженненькой, но вот сейчас, когда больше никто не поймет, что разумные доводы разбиваются о то, что вторую ночь рядом с Марком и Димой я сплю так крепко, как никогда до этого, я вдруг понимаю, что иногда нужны друзья, которые тебя поддержат всегда, что бы ты ни выдумала.
— Наверное можно…
Марк издает странный звук, похожий на фырканье большого дракона.
Дима смотрит на него с осуждением, но тот уже подхватывает наши пустые тарелки и уходит на кухню, игнорируя этот взгляд. Возвращается обратно с шоколадным тортом на большом стеклянном блюде. Он уже заботливо нарезан на кусочки, и каждый кусочек обернут в узорчатую бумажную салфетку — ах, эти англичане, они знают толк в чаепитиях.
Следующей появляется миска с огромной, с половину кулака размером, клубникой. И две бутылки шампанского.
— Фермеры выращивали ягоды к туристическому сезону, а теперь туристов нет и не будет, — прокомментировал Марк, передавая Диме одну бутылку, а вторую оставляя себе. — Десять евро за ящик — я не смог устоять.
«Туристов нет и не будет» тоже звучит как цитата из «Марсианских хроник».
Мы застряли на маленьком острове посреди Средиземного моря. Солнечном, ярком, теплом, заселенном кошками. Там, на большой земле, люди будут заражаться и умирать, бродить по разрушенным городам в поисках пропитания, восстанавливать экономику из руин, расплачиваясь бутылочными пробками. А мы будем есть клубнику по десять евро и ждать туристов, которые никогда не прилетят, потому что самолеты давно проржавели в своих ангарах.
— Я сейчас умру от любопытства и вам долго придется доказывать полиции, что вы не имеете к этому отношения! — возмутилась я той неспешности, с которой они оба открывали бутылки и наливали шампанское в мой бокал. Вдвоем. Вместе.
А потом каждый себе.
Я сдержалась и не стала это комментировать только потому, что боялась так и не услышать историю их появления на Кипре.
— Ты только не пугайся… — сказал Дима.
У него, похоже, включился режим защитника.
Но после этих слов я как раз испугалась.
— В общем, так вышло, что меня разыскивает Интерпол.
Я беззвучно ахнула, в первое мгновение мысленно промчавшись по всем вариантам от «Да ты гонишь!» до «Я попала!»
Марк снова фыркнул:
— Ну ты молодец. Не стал ходить вокруг да около.
Он переложил кусок шоколадного торта на блюдце и поставил передо мной.
— Я не буду… — покачала головой.
Только отпила глоток из бокала, чтобы смочить враз пересохшее горло.
Дима вздохнул, откидывая ладонью челку с лица.
— Интерпол разыскивает не только международных террористов и шпионов, чтоб ты знала. Это всего лишь международная полиция. Если совершишь преступление в одной стране и скроешься в другой — попадешь к ним в сводки. Вот и все.
— Но, допустим, превысить скорость, конечно, недостаточно, — ухмыльнулся Марк.
Он подлил мне шампанского и снова скрылся на кухне, что-то разыскивая в холодильнике.
— Какого-нибудь мяса мне принеси! — крикнул ему Дима. — Ненавижу закусывать шампунь сладким.
— Так что ты натворил? — поторопила я его.
Еще не решила, верить или нет. Нужны были подробности.
— На самом деле ничего, — он развел руками. — Вот тут самый скользкий момент…
— Умеешь ты затягивать истории, Шахерезада Степановна, — съязвил Марк, появляясь из-за его спины с тарелкой прошутто и баллончиком взбитых сливок. — У нас с Димкой, — обратился он уже ко мне. — Была очень бурная юность. Мы шлялись по всему миру и влипали в разные интересные истории.
