Рыжий был намерен танцевать до тех пор, пока не упадёт. Либо его назовут лучшим, либо утащат отсюда за ноги. Ради Шеннон он сможет всё.
Да и перед отцом опозориться нельзя. В конце концов, Донал Фланаган долгое время слыл лучшим танцором Каерхина, и его подвести Шон тоже не мог. Ведь талант обязан был передаться от отца к сыну. А если верить сказкам, что Рыжий слушал всё детство, матушка, которую он никогда не видел и не знал, тоже была мастерица по части танцев.
Так что… все шансы на победу были у Фланагана. Конечно, на деревенских праздниках он редко бывал, но танцевать отец его всё-таки научил. Пусть никто не видел, как рыжий мальчишка лихо выплясывал на пустынном берегу, пока учился, зато теперь подросший Шон всем преподнёс сюрприз.
Сначала выходили по двое: каждый выдавал свою партию, а собравшиеся зрители выкрикивали имя того, кто на их взгляд был искуснее.
Первым против Фланагана вышел Кей, почти ровесник, а ростом даже чуть ниже, и точно плотнее. Так себе соперник…
Шон пока решил беречь силы, не показывал всё, на что способен. Но вот на этом первом танце отжёг так отжёг! Хитрый ход сработал, так он сразу сманил на свою сторону добрую половину зевак.
Старушка Хейли, игравшая роль судьи, присвистнула громко от изумления. Народ вокруг загудел одобрительно.
Шон привык, что семейство Фланаганов все жители Каерхина недолюбливали. Но сейчас, на этом празднике, распри были забыты. Собравшиеся поглазеть на состязание судили действительно честно и справедливо. И пока их хвалебные возгласы летели исключительно в сторону Шона. Это заметно ободрило парнишку.
А потом Рыжий бросил быстрый взгляд на Шанну, и восторг в её горящих глазах придал Рыжему такой силы и решимости, что он сразу же рискнул выйти на второй круг.
Тут ещё горделивый крик отца донёсся сквозь общий гомон. Донал тоже был в первых рядах зрителей и всей душой желал сыну победы.
И закрутилось, завертелось. Музыка всё нарастала, захлёбывалась собственным разнузданным весельем. Страсти накалялись. Танцоры выплясывали всё задорнее, всё жарче.
Значительная часть уже сдалась и отступила. Среди тех, что остались, Шон точно был самым юным, и точно самым упрямым. Уже ноги гудели от усталости, уже взмокла спина, нестерпимо хотелось пить, аж губы пересохли, грудь огнём горела. Но отступать нельзя…
Их осталось всего трое, а потом и двое…
Толпа вокруг ревела от восторга. Сквозь общий гул и звенящую пелену музыки к Рыжему прорывались ликующие крики Шанны. Она гордилась им, она восхищалась…
Даже если сейчас он проиграет эту последнюю схватку, для неё он уже победитель. Но Шон хотел полную победу, безоговорочную, чтобы никто не усомнился.
Его последнему сопернику Иену, кажется, перевалило за двадцать. Он был рослым, плечистым, мощным, но только в танцах это не добавило ему преимущества. И лёгкий, вертлявый, гибкий и шустрый Шон сызнова обошёл соперника. Оба уже едва держались на ногах, но Шонни не сдавался. Сдался Иен.
В какой-то миг он поднял руки, покачал головой, давая понять, что выходит из состязания. Музыка чуть сбавила обороты. Все замерли, ожидая, чем всё закончится.
Иен, рассмеявшись, хлопнул по плечу Фланагана:
– Всё! Я сейчас просто сдохну. Разве тебя перетанцуешь, рыжий дьяволёнок? Сдаюсь. Дай руку пожму!
И Иен обнял его… так… совсем по-братски. Закричали все разом, поздравления посыпались со всех сторон. Никогда ещё Шону не доставалось столько восхищения. Он привык считать чужих людей врагами по умолчанию. А оказалось, что они могут быть добрыми, и любить его, и признавать себе равным, и даже…
