Рыжий шагнул к ней, но прежде окликнул негромко, чтобы не напугать случайно. Шеннон наконец заметила его в темноте, метнулась к нему юркой ласточкой. И тотчас оказалась в жарких объятиях нетерпеливого друга.
Весь вечер же любовался, весь вечер рядом, да только лишний раз не приласкаешь, когда столько глаз вокруг. Особенно под бдительным взором мистера Маккеннета…
А Шону сегодня хотелось обнимать свою красавицу ещё чаще и сильнее, чем всегда. Ведь сегодня такой особенный день. Они как будто совсем взрослые: танцуют и веселятся на празднике вместе со всеми, он выиграл состязание, их, пусть и в шутку, обручили.
Может, в глазах своих соседей они ещё слишком юны, но Шон себя чувствовал взрослым, и был уверен, что тот огонь, который он носил в своём сердце, не каждому зрелому мужчине знаком.
Ведь женились парни чаще всего не от большой любви… Просто время приходило. Одному быть зазорно – надо брать жену, чтобы хозяйка была в доме, дети. Хорошо, если сходились люди, достойные друг друга.
А сколько несчастных в одном только Каерхине проживало всю свою жизнь с опостылевшими. Когда дома только склоки, дети голодные, грязные, жена брюзжит, муж пьёт, а то и руку поднимает.
Шон Фланаган понимал уже сейчас, что ему невероятно повезло – он нашёл не просто хорошую девушку, он нашёл ту, которую любит всем сердцем, и которая отвечает ему взаимностью. А ведь это, пожалуй, самое важное в жизни.
Может быть, всё-таки правду говорят, что удача любит рыжих…
И вот настал самый счастливый момент этого вечера – он наконец получил возможность коснуться нежных медовых губ своей милой Шанны. Но сладостный поцелуй не продлился долго.
Звуки праздника и разговоры людей совсем рядом держали в напряжении даже Шона, что уж говорить про его милую «розочку». Шон чувствовал, как она вздрагивает от каждого шороха, и это ему совсем не нравилось.
– Шон, не надо…– наконец шепнула она, чуть отстранившись, но рук, нежно обнимавших за шею, не убрала. – Вдруг увидит кто-нибудь…
Он только вздохнул в ответ, понимая, что она права. Но Шон уже придумал кое-что…
Кажется, сегодня Фланган-младший решил проверить, есть ли у его дерзости и безрассудства предел.
– Пойдём! – Шон сжал её маленькую ручку и потянул в сторону, в темноту.
– Ой… – Шанна запнулась, но он поддержал, и девушка покорно двинулась за ним, лишь спросила с интересом, – а куда мы идём?
– Туда, где нас никто не увидит точно… – загадочно улыбнулся Шон, хоть она этого сейчас не видела.
Раз уж они сбежали с праздника, то не столь важно, близко или далеко сбежали – влетит обоим всё равно. Даже отец вряд ли похвалит за эту выходку Рыжего, а Шанну наверняка запрут на месяц дома. Но зато этим вечером они смогут насладиться в полной мере.
В лесу было ещё темнее, но Шон шёл уверенно, без всякой опаски, и вёл за собой Шанну, едва ли задумываясь о том, что обычные люди в такой кромешной тьме дорогу видеть не могут.
Все его мысли сейчас были заняты исключительно любимой и предстоящими поцелуями.
Для рыжего Фланагана любой лес – дневной, ночной, летний, зимний – всегда был родным и понятным, как собственный дом. Он с самого детства обошёл все его тропы. И он совсем не испытывал перед ним страха.
Но сейчас Шон не стал забираться далеко, остановился у старого ясеня, что рос почти у опушки. Хоть они и были сейчас в двух шагах от крайних домов деревни, здесь можно было не опасаться случайных свидетелей.
