- Это сильно шокирующе?
- Да ну... - усмехается Добрыня. - Ерунда. Как фурой собьёт! Ахаха... - стебут меня на пару с Тихомировым.
Вешаю простыню на перекладину.
Подхватывая горсть снега растираю плечи. По ощущениям - как наждачкой.
Но решила же!
- Боже, дай мне ребеночка, пожалуйста, - прошу я шепотом. - Хоть какого-нибудь! Но чтобы мой стал.
Наступаю на первую ступеньку, погружая ногу в воду.
- Ма-мо-чка... А-а-а! - мне кажется мои глаза стекленеют от шокирующего холода.
В проруби плавает несколько маленьких льдинок.
- Чалкина, дыши! - смеётся Свет.
- Холодно!
- Не ври! - смеется. - Вода холодной не бывает. Всегда плюсовой температуры!
Делаю три быстрых шага вниз и, зажмурившись, плюхаюсь, с головой уходя под воду.
Сердце сводит в грудной клетке. Выныриваю, громко втягивая воздух.
Точно... Как фура сбила!
Телу больно, и одновременно ничего не чувствую. Оно в панике. Перед глазами мельтешит. Адреналина море! Ощущение, что я сейчас умру!
- Выходи! Давай-давай... - тянет руку Тихомиров.
- Три раза надо, - шевелю застывшими губами.
И зажмуриваясь, опять погружаюсь с головой.
Хапнув воздуха, сразу же ныряю в третий раз. Потому что если отдышусь, то точно не смогу.
Ощущаю рывок ремня за талию.
Сердце панически скачет по грудной клетке, как отбойный молоток.
Я чувствую, как распадаются собранные в шишку волосы по плечам.
Хватаюсь за пальцы Света и Добрыни. Ноги скользят по ступенькам. Они выдергивают меня с лестницы на снег.
Тело трясет и одновременно жарко.
- Живая?
Дар речи отнялся.
- Или рот в рот откачать?
- Ни-ни-ни... - стучат мои зубы.
Он накидывает на меня махровую простыню и подхватывает на руки.
Несёт в небольшой шатер.
Там люди...
Одеваются, раздеваются... Тусклый свет...
Руки и ноги словно ватные. Тело расслабляет так, что не могу заставить себя пошевелиться.
Работает тепловая пушка.
Он ставит меня прямо перед ней.
Снимает с плеча рюкзак. Достает маленький термос, наливает мне чай.
- Ну как оно, Светлячок, просветлилась?
Истерично улыбаюсь.
Тяну руку за чаем.
- Погоди, кипяток.
С размахом, отправляю мокрые плети волос вперёд, наклоняясь и просушивая их простыней.
Кончики метут пол.
- Чалкина, не вводи людей во грех! - слегка щелкает резинкой моих трусиков от купальника, выправляя их на ягодице.
Пискнув, распрямляюсь, шлепая его по руке. С возмущением смотрю на него.
Ухмыляется, гад.
- Ты зачем волосы-то мочила?
- С головой же принято.
- Воцерковленная что-ли? - косится на меня с подозрением.
- Нет... Просто это как... аскеза такая. Хочешь что-то получить, надо взять на это аскезу - отказаться от чего-то, что любишь или принять что-то, что тебе сложно делать. И если уж выполнять ее, то честно! Вот. Кто-то берет аскезу - сладкое там не есть, мясо не есть, или сексом не заниматься. А я такую взяла.
- А чего загадала?
- Всё то же.
- Мужика с ребенком?
- Тоже пойдет. Я не торгуюсь. Если к ребенку мужчина хороший прилагается, я согласна.
- Согласна она... - саркастически.
- А что за сарказм? - упираю руку в бок и обличающе прищуриваюсь. - Не ты ли жену "с прицепом" ищешь, м?
- Девчонки насплетничали?
- А что, это какой-то секрет?
- Да нет. Не секрет. Ищу.
Стоит, пьет мой чай.
- Ладно, одевайся, жду тебя в машине.
Уходит.
Смотрю ему вслед.
Чувства противоречивы...
Ну конечно же - нравится! Хотя и совершенно "не мой" мужчина. Нравится на уровне инстинктов. Как самец впечатляет. Но я никогда не решалась на самцов. Хотя они меня сразу пеленгуют. Любят хорошеньких кукол... А я им не доверяю и боюсь. Что у нас общего? Я не самка...
