Читать онлайн Фаниль Галеев - Искать убийцу

© Галеев Ф. И., наследники, 2024

© ООО «Издательство „Вече“», оформление, 2024

Спустившись с переходного мостика, Шамсиев через главное здание вышел на привокзальную площадь, где сновали люди, машины, и, остановившись возле газетного киоска, посмотрел на часы. Было без четверти пятнадцать. В это время здесь его должна была ожидать машина со следователем городской прокуратуры, но она почему-то задерживалась.

Всю ночь и еще полдня, пока Шамсиев ехал в поезде, стояла пасмурная погода, за окном моросил мелкий дождь. Теперь же на небе не виднелось ни облачка, и солнце, казалось, решив взять наконец реванш, жгло так нещадно, что было видно, как колышется и дрожит в его лучах воздух, напоенный дождевой влагой, как оживают, будто тянутся кверху, деревья, влекомые теплом и ярким неуемным светом.

Рядом находился небольшой садик, в тени которого отдыхали пассажиры. Пустующие скамейки манили к себе, но воспоминания о поезде и времени, проведенном в нем, преимущественно в сидячем положении, удерживали от соблазна.

Шамсиев стал просто прохаживаться по тротуару, думая о том, как оказался в этом незнакомом городе, о существовании которого знал разве что по карте.

Накануне, в самом конце рабочего дня, его вызвал начальник следственного управления и велел спешно собираться в дорогу – таково было указание прокурора федерации. Речь шла об одном довольно щепетильном деле, связанном с убийством племянницы первого секретаря горкома. За месяц следствия местным детективам не удалось найти убийцу. После этого в прокуратуру федерации последовал сердитый звонок из ЦК, следственное управление быстро среагировало – и вот он в пути.

Благо еще на работе всегда лежала дорожная сумка с предметами первой необходимости…

Прервав его раздумья, около тротуара, заскрипев тормозами, остановилась белая «Волга» со знаком такси. Из нее вышел молодой человек лет тридцати, высокого роста, худощавый, в элегантном сером костюме и сорочке, белизну которой подчеркивал узкий темный галстук, и сразу направился к Шамсиеву.

Когда он подошел поближе, Шамсиев увидел, что это был сероглазый брюнет, подвижный и энергичный, с неглубоким кривым шрамом на правой щеке.

Улыбаясь, он протянул Шамсиеву руку.

– С приездом, коллега! Следователь городской прокуратуры Вахрамеев Сергей Васильевич! Прошу извинить! По дороге у нашей машины спустило колесо, пришлось ловить такси…

– Спустило колесо… Надеюсь, местные ворожилы не считают это дурной приметой? – пошутил Шамсиев, отвечая ему крепким рукопожатием. Он внимательно посмотрел на брюнета. – Ну ладно… Рад встрече! Следователь по особо важным делам прокуратуры федерации Шамсиев Булат Галимович.

Они уселись в машину – оба на заднем сиденье.

И вот за окнами автомобиля замелькали невысокие здания замысловатой старинной постройки, из красного и серого камня, с голубовато-зелеными выгоревшими крышами и темными глазницами глубоких арок, за ними последовали устремленные в небо современные здания из стекла и бетона, затем вновь вереницы старинных домов с возвышающимися над ними золочеными куполами храмов и церквушек, временами их сменяли зеленеющие за узорчатыми чугунными оградами просторные сады и скверы – словом, во всем чувствовался осовремененный старинный русский город.

Дорога оказалась недолгой. Такси, завернув на неширокую, чуть затемненную густыми деревьями улочку, остановилось у двухэтажного кирпичного здания с короткой, но внушительной вывеской «Городская прокуратура».

Вахрамеев пригласил гостя в свой кабинет. Было здесь уютно, прохладно и ощущался приятный душистый запах, исходивший, видимо, от свежих живых цветов, стоявших в вазе на подоконнике. В углу, возле окна, находились два мягких кресла, разделяемых полированным журнальным столиком, и небольшой холодильник.

Усадив гостя в одно из кресел, Вахрамеев вынул из холодильника две бутылки с пепси-колой и, открыв, поставил на столик, предложив Шамсиеву.

– Угощайтесь, пожалуйста! Такая жара сегодня! В этих случаях меня здесь спасает сад. Видите за окном? – За стеклами действительно сплошным ковром зеленели деревья. – А коллегам моим в такое время достается! У них кабинеты на солнечной стороне.

– Да, здесь очень уютно, – заметил Шамсиев, беря со стола бутылку с прохладным напитком.

Утолив жажду и обменявшись еще несколькими ничего не значащими фразами, они решили пойти к прокурору.

Блюститель закона сидел, склонившись над бумагами. Это был уже немолодой мужчина с рыжеватыми, зачесанными набок волосами, в солидных, дорогих очках, правда, чуть великоватых для худого маленького лица. Глаза из-под стекол смотрели тускло и устало, а две скорбные складки возле уголков рта усугубляли это выражение усталости, придавая всему лицу какую-то озабоченность и угрюмость.

Подняв голову и увидев вошедших, он встал, вышел из-за стола. По его тонким, синеватым губам скользнула едва заметная улыбка.

– Догадываюсь, что вы из Москвы. Рад, очень рад! – сказал он хриплым, простуженным голосом, протягивая Шамсиеву маленькую, усеянную веснушками руку. – Что ж, будем знакомы. Александр Петрович Трифонов, прокурор города. А вы, если мне не изменяет память… Шамсиев Булат Галимович. У меня здесь все записано, еще вчера звонили о вашем отъезде. А ты что же стоишь, Сергей? – глянул он вопрошающе на Вахрамеева. – Усаживай гостя. И сам присаживайся.

– Шамсиев… – уважительным и многозначительным тоном заговорил горпрокурор, когда все трое сели за стол. – Наслышан, наслышан. И про ваши успехи в следствии и в научной деятельности. Это дело об убийстве в метро… Газеты на всю страну вещали. И вашу последнюю статью читал в информационном сборнике. Как ее… Психологические особенности допроса убийц… Весьма любопытная вещица! Вы где учились-то?

– В Казани, в университете, – ответил чуть натянуто Шамсиев, не скрывая своего желания скорее переменить тему разговора. – Сами-то как вы здесь, Александр Петрович? Какими мыслями живете?

– Мысли бывают разные… А настроение, скажу не хвастаясь, было боевое, да вот приболел немножко. – Поморщившись, прокурор кашлянул в кулак. – На прошлой неделе ездили, понимаешь, с начальником милиции на рыбалку и попали под дождь. Видать, и прохватило. А тут еще это паршивое дело… Ты только не подумай… – Он посмотрел на Шамсиева и чуть поджал губы. – Извини. Я уж на ты перешел! Да чего нам соревноваться в интеллигентности, поймем, небось, друг друга… Так вот, не подумай, ради бога, экие, мол, бездари, дилетанты, месяц провозились и не могли раскрыть преступления…

Помолчав немного, он кивнул с сочувствием на Вахрамеева, сидевшего в глубокой задумчивости, и продолжал уже оживленно, с нарастающим азартом:

– Ведь Сережа, то есть Сергей Иванович наш, тоже не лыком шит, хотя и молод еще, и не так, быть может, опытен. Работал все эти годы без устали, на износ. А уж по этому делу, насчет которого ты приехал, вообще как угорелый бегал. Да и я, старый грешник, не сидел сложа руки. И на место убийства выезжал, и в допросах свидетелей участвовал. И оперативники наши весь город исходили, исколесили. Но что поделаешь, раз такой крепкий орешек попался, не раскусить его и не разгрызть, ядрена мать…

Прокурор опять приумолк и, положив на стол руки, долго сидел, разглядывая их и как бы просчитывая веснушки, и когда заговорил снова, то в голосе его, чуть потухшем, послышались нотки обиды.

– Я знаю, Прокофий Иванович, наш первый секретарь тоже остался недоволен расследованием. И чисто по-человечески я его понимаю. Как ни говори, все же родного человека загубили, племянницу. Но нам-то вдвойне хотелось раскрыть преступление, схватить и наказать злодея. Потому и работали не покладая рук. Я пытался втолковать Прокофию Ивановичу, что есть, мол, еще время, надо набраться терпения, подождать, но он и слушать меня не захотел, позвонил сразу в обком. Хотели сначала командировать сюда следователя из областной прокуратуры, но Прокофий Иванович отверг и этот вариант, вышел, видать, через обком на ЦК, а оттуда вашим звякнули… Ну, ладно! Начальство сидит высоко, ему, наверное, виднее…

Вздохнув тяжело, с обидой, Трифонов махнул рукой и снова обратил свой тусклый взгляд на Шамсиева, спросил уже по-свойски, с какой-то отеческой заботой:

– С делом, небось, еще не знакомился и о чем там речь идет, не знаешь?

Шамсиев пожал плечами:

– Мне известно, что убита племянница первого секретаря горкома, а в остальном… Но я рассчитываю на вашу помощь, и, прежде чем приступить к изучению материалов дела, хотелось бы услышать ваши соображения.

Простота и откровенность следователя, похоже, пришлись по душе прокурору.

– Какие могут быть разговоры! Что в силах, все сделаем, – сказал он. – О своих наметках Сергей Васильевич тебе сам скажет. Ну, а если хочешь услышать мое мнение, то пожалуйста. У меня все как на духу… Дело, на первый взгляд, простое, заурядное, по крайней мере, с точки зрения настоящего профессионала. И фабула не больно сложна. Вот послушай. По пути с южных берегов заглянула, понимаете ли, на несколько дней к своему дяде, проживающему в нашем городе, молодая красавица со своим женихом, с которым через месяц должна была идти под венец. Сами-то они из Мурманска. Она – химик, завлабораторией, он – радиотехник, бывший моряк, на торговых судах когда-то плавал. Ну, приехали, все хорошо, приняли их чин чином. А вот на третий день, перед отъездом, случилось с нею несчастье. Вечером, когда уже стемнело, пошли они к ее школьной подруге на день рождения. Раньше-то она, видишь, жила с родителями в этом городе, потому подруг детства, знакомых разных было здесь у нее предостаточно. Так вот, когда шли они, взбрело вдруг в голову жениху зайти в ресторан, что стоял на пути, и взять бутылочку коньяку, ну, к подарку в придачу. А в подарок они приготовили букет роз, ярких таких, роскошных. Он, значит, в ресторан, а она не стала дожидаться, букет у нее при себе, жених про квартиру знал, зашагала, значит, дальше, прошла через двор – и в подъезд…

Прокурор остановился, нахмурил брови, видимо, мысленно ощутив себя снова во власти тех тревожных и печальных дней, и, медленно проведя рукой по лицу, продолжал, уставившись куда-то в пространство:

– Трудно сказать сейчас, поджидал ли кто ее в подъезде, подкрался ли сзади, а только не дошла она до квартиры подруги. Спустя некоторое время жених обнаружил ее в подъезде, лежащей на лестничной площадке без сознания. Там же букет роз, камень инородный. Ударили ее этим камнем по затылку. Тяжелейшая черепно-мозговая травма. Умерла она в больнице в ту же ночь… Что нам было думать тогда? Конечно, проверялась сначала самая удобная и кажущаяся правдоподобной в таких случаях версия, версия о причастности к убийству самого близкого человека, того, кто находился рядом с нею в ту ночь, жениха то есть. Да и в свете традиционного вопроса: «Кому это выгодно?» – фигура его, если исходить из понятий обычного злодейства, коварства, как-то привлекала внимание. Убийство накануне свадьбы своей невесты – таких примеров в следственной практике немало. Но оказалось, был это исключительно порядочный человек, добрый, чуткий, любящий ее фанатичной любовью. Такому до кровопролития далеко. Мы потом долго извинялись… Думали, может, убийство на почве ограбления? Тоже отпало. Все ценности: золотые сережки, перстень, сумочка с документами, деньги – оказались при ней, в целости и сохранности. Изнасилование? Тоже никаких следов, никакого намека на попытку надругательства. Может, мол, злоба, месть, зависть, ревность? Но в этом городе она уже не жила по крайней мере лет пятнадцать, и все враги, недоброжелатели, если они и были у нее в период невинной юности, наверняка успели за это время подрасти, остепениться. И на дядюшку ее, Прокофия Ивановича, как будто бы никто зла не таил. Головоломка и только! А в последнее время отрабатывали еще одну версию, версию ночного похождения какого-нибудь сумасшедшего маньяка. Но наши местные психиатры лишь посмеялись, таких, мол, на воле не держим и из психушек на ночные прогулки не отпускаем. Вот так, разбирая версию за версией, и заехали в тупик. И по сей день выбраться из него не можем… Это все, что я знаю. Ну, а об остальном вы уж с Сергеем Васильевичем потолкуете…