После ночевки на почти голом паркете, скрипевшем от каждого нашего вздоха, после завтрака мы с Олегом оказались на Ярославском вокзале. Сели на мягкие сидения в зале ожидания и добирали недополученные часы ночного сна.
Вдруг Олег вздрогнул и тряхнул меня за плечо:
– Слышишь? Объявили посадку на электричку в Загорск. Поехали!
– Давай за билетами, а я куплю пирожков на обед.
Пока Олег убеждал очередь пропустить его вперед без очереди, я купил десяток пирожков с картошкой и две бутылки крем-соды. Отойдя от буфета, остановился рядом с бабушкой. Она сидела на чемодане и смотрела мне прямо в глаза. Я протянул ей два пирожка и рубль денег. Старушка кивнула и сказала полушепотом:
– Спаси тебя Господи, сынок. Ангела-хранителя тебе в дорогу.
Такие слова мне довелось услышать впервые. По мере приближения электрички к Загорску мы ощущали нарастающее волнение. Сошли с поезда и молча, по улочке частных домов вышли на площадь перед Лаврой. Вместе с нами внутрь крепостных стен входили четверо парней примерно нашего возраста. Они трижды перекрестились и сделали поклоны, касаясь рукой земли. Мы с Олегом поступили так же, впервые в жизни. Не спеша обошли закрытые храмы и, наконец-то нашли церковный магазин. Олег подошел к прилавку и что-то прошептал бородачу в черном сатиновом халате. Тот кивнул, взял протянутые деньги и из-под прилавка извлек сверток. Олег взял его и потащил меня к выходу.
– Библию купил. Теперь давай попробуем поговорить с монахами.
Мимо нас проходили трое монахов в развевающейся черной одежде. Мы ринулись к ним, но один из них остановил нас рукой и сказал:
– Простите, братья, мы опаздываем на лекции.
И тут к нам подошел неприметный мужчина в темно-сером пальто и негромко сказал:
– Ну-ка, быстро по домам! И без вопросов.
Мы вышли за ворота Лавры и нерешительно остановились перед автобусом с табличкой «Интурист». У закрытой передней двери стоял бородатый мужик и улыбался нам:
– Что, братья во Христе, и вас топтуны выгнали?
– Ну, да…
– А я вот тут по указанию партии и правительства группу японских товарищей сопровождаю. Экску-у-урсия. Представляете, подъезжаем к Сергиеву Посаду… Кстати, этот город называется именно так. А Загорском его прозвали в честь какого-то коммуниста. Подъезжаем сюда, а у них счетчики Гейгера как запищат! У них после Хиросимы у каждого в кармане такой счетчик вроде авторучки. Японцы испугались, головами закрутили, загалдели. Тут же рядом склад нейтронных боеголовок. Я им говорю: ребята, спокойно! Как прошли внутрь крепостных стен, ступили на святую монастырскую землю, – так все счетчики разом и замолкли. «Что такое?» – спрашивают. Я им: «Это благодать Божия! Она любую заразу уничтожает. Они эти слова в блокноты записали и стали учить наизусть. Всё ходили по Лавре и повторяли: «палакатать посия».
Мы с Олегом жадно впитывали необычное, боясь пропустить хоть слово. Мужик, почувствовал в нас благодарных слушателей, сверкнул глазами и продолжил:
– Это что! Вот послушайте, пока мои самураи не вернулись. Они сувениры покупают, увеличивая наши золото-валютные запасы. Так вот местному начальству пришло указание сверху – вернуть монастырские земли и скот Лавре. Ну, сами понимаете, председатель колхоза отрезал самые плохие земли и передал самый дохлый скот. А у монахов на этих бросовых землях урожай, как на Кубани! А коровки поправились и молока стали давать, как элитные швейцарские! Приезжали сюда деятели из сельхозакадемии, пытались под чудо Божие научную базу подвести. Наврали в своих отчетах с три короба, а когда им монахи про благодать сказали, так они только руками замахали: «Религиозная пропаганда! Мракобесие! Прекратите!» Это что же получается, японцы ближе к Богу, чем наши русские ученые? Да какой ты русский, если Бога променял на деньги и почести? Не зря Федор Михайлович говорил, что нет ничего более гнусного, чем русский человек без веры в Бога. Ну, ладно, братья, вон мои самураи бегут. Прощайте! При случае помяните в своих молитвах раба Божия Петра. Ангела-хранителя вам в дорогу!
