Казалось, никто не понимал, почему Джона ведет себя именно так, бесконечно сортируя и классифицируя. Один детский психиатр, к которому мать Джоны привела сына, произнес аббревиатуру RRBI (repetitive and restricted behaviours and interests), расшифровав ее как «повторяющиеся и ограниченные поведение и интересы», будто эти слова что-то объясняли. Название показалось женщине оскорбительным: оно звучало как симптом какой-то болезни и навешивало на ее сына медицинский ярлык. Вдобавок она не видела в нем смысла, так как получался замкнутый круг: «Джона коллекционирует предметы, потому что у него повторяющиеся и ограниченные поведение и интересы»{7}.
Она решила не возвращаться к психиатру, а обратиться к той доброй женщине-педиатру, которая, по ее мнению, лучше поняла Джону. Та была рада увидеть ее вновь и сказала, что, если внимательно понаблюдать за повторяющимся поведением Джоны, можно заметить, что он пытается открыть законы, по которым все устроено. Мать Джона чувствовала: доктор хочет, чтобы она увидела, что движет ее сыном.
Затем педиатр поразила ее, сказав:
– Мне так не нравится, когда психиатр называет повторяющееся поведение ребенка RRBI. С таким же успехом можно сказать, что вся наука, включая медицину, – это повторяющиеся ограниченные поведение и интересы. Неужели он не понимает, что все научные открытия и изобретения, которые делались на протяжении веков, стали результатом повторений? – Врач покачала головой. – Когда Джона экспериментирует с выключателями, он ведет себя, как маленький ученый, который изменяет всего один параметр, в то время как сохраняет остальные неизменными, стараясь сделать открытие. Он пытается понять систему{8}.
Мать Джоны сидела, словно завороженная, слушая, как доктор помогает ей увидеть одаренность собственного сына.
В детстве Ал и Джона были поразительно одинаковы. Оба изо всех сил старались понять людей, но их умы были настроены на слишком высокий уровень анализа и выявления закономерностей и систем, побуждая их задавать вопросы, ставить эксперименты и классифицировать все, с чем они сталкивались. Каждый из этих мальчиков, хотя они родились в разные века (Ал в 1847 г., а Джона в 1988 г.), подвергали сомнению все: «Почему произошло событие X? Что случится, если я сделаю то-то? Это X или Y? Каковы доказательства, что А действительно вызывает Б, а не какой-то другой фактор В?» Обладая таким критическим складом ума, они все время анализировали и экспериментировали.
И Ал, и Джона отличались свежим взглядом на мир, они не находились под влиянием социальных условностей и не чувствовали себя обязанными следовать общепринятым представлениям. Им обоим нужны были исчерпывающие объяснения, без пробелов. Как проницательно заметила его педиатр, Джона напоминал маленького ученого, исследующего все предположения и проверяющего свидетельства в их пользу, только, в отличие от Ала, он делал это без какой-либо формальной подготовки. Казалось, все, что волновало этих детей, – поиск истины, а истиной для них были закономерности. Все, что не соответствовало определенному порядку или не следовало предсказуемым правилам или законам, не представляло для них интереса. Оба были прирожденными искателями закономерностей.
Несмотря на сходные характеристики в детстве, их жизни сложились совершенно по-разному. Став взрослым, Ал прославился. Это был Томас Алва Эдисон, знаменитый ученый и изобретатель, обладатель 1093 патентов США, создатель удивительных революционных технологий, таких как лампочка. Почитатели нестандартного мышления называли его «Волшебник из Менло-Парка»
