– Ого.
– Это хорошее «ого» или плохое? – уточнила я.
– Это «ого, как в секте Берроуз, оказывается, интересно»!
– Мой университет не секта, – проворчала я, складывая учебники в новенький шопер. – Надо же было отказаться еще вчера, да? Удивлена, почему ты не орешь в трубку о моей невменяемости.
– Что ты теряешь?
– Прости?
– Что ты теряешь, если согласишься? – беспечно повторила Пат.
– М-м-м… Так-то ничего. Кроме самоуважения.
Патриция перебила:
– Самоуважение следовало сохранять в Луксоне, когда всякие неудачники лезли к тебе в трусы! Я погуглила Дерека Ричардсона, и, мать твою, в случае твоего отказа я перевожусь в секту Берроуз.
– Ты сумасшедшая? – спросила я спокойным голосом. С ненормальными только так.
Пат звонко захохотала, и в ее смехе сквозили дьявольские нотки.
– Ничего не выйдет? Черт с ним! Тебе будет что вспомнить из студенческих времен. Асти, соглашайся!
– А если я вылечу из университета?
– Будешь жить у меня, – отшутилась подруга и серьезно добавила: – Думаю, он это уже проворачивал. Ищет самую раскрепощенную, наверное. Не относись к его просьбе серьезно. Повеселись! И не смей говорить, что положила глаз на какого-нибудь тупоголового футболиста. Профессор явно опытный, доставит тебе удовольствие, и с ним можно обсудить любимые книги в перерывах между траходромом.
– Он не предлагал мне траходром, – разозлилась я.
– Пока не предлагал. – Я отчетливо представила, что Пат мне подмигнула. – Ух, надеюсь, у него есть симпатичный друг.
– Его друг веселый и любит «Гарри Поттера».
Пат демонстративно зевнула:
– До связи. Будь смелее!
Авантюристка Пат согласилась бы из любопытства, но мной двигал страх упустить первого человека, подарившего ощущение магии, а также желание разобраться: почему он выбрал именно меня?
Осталось чуть меньше недели, чтобы принять решение.
Я надела малиновое платье ниже колен, завязала волосы в хвост и застыла у письменного стола. Список, составленный в первый день, лежал на краю рядом со стопкой тетрадей. Последний пункт – не мечтать о профессоре Ричардсоне – с треском провален. Я могу в любой момент бросить его курс, если почувствую: для меня это слишком. Мысль успокоила, но также разозлила, будто у меня нет выбора.
«Повеселись». Кому будет весело – мне или ему?
– Астрид, доброе утро! – Моника заглянула в комнату с зубной щеткой во рту. Достала ее и продолжила: – Спасибо за клевое платье! Кайл сорвал его с меня еще до того, как мы доехали до ресторана…
– Оставь подробности при себе. – Я поморщилась, взяла вещи и протиснулась мимо нее в коридор. – И платье можешь оставить.
Мысли были далеки от нарядов. Черт. Нет. Я не соглашусь. Черт. Да! «Ты хорошая девочка, Астрид, такой тебя воспитали», – я помотала головой, прогоняя почти забытый голос.
– Да ладно! – закричала мне в спину Моника. – Я отдала платье в химчистку! Оно будет как новенькое! – Соседка догнала меня у первых ступеней: – Эй! О чем задумалась?
Пришлось сочинить что-то невразумительное:
– Вспоминаю, какие сегодня предметы и от каких преподавателей мне влетит за несделанную домашку.
– Что же ты делала вчера вечером? – соседка подмигнула. Она что-то слышала? Боже, надеюсь, я не стонала на весь этаж…
– Что я делала?
– Ты мне скажи. Когда мы ложились спать, тебя не было в комнате.
Моя челюсть наверняка встретилась бы с полом, будь такое физически возможно. Нет, не хочу даже вспоминать, что я провела вечер с Дереком Ричардсоном: он подвез меня и… и все остальное!
