Искупление страстью - страница 35

Черт побери. Вспомнила.

– Мне надо идти. – Я набросила джинсовую куртку. Наверное, мои щеки были одного цвета с платьем и никаких румян не нужно.

Время летело: задания, проекты, студенческая жизнь. Вопрос Ричардсона казался туманным, нереалистичным воспоминанием. Но, сверив расписание со своим графиком, я задрожала, несмотря на то что в коттедже дали отопление. Лекция по зарубежной литературе. Сегодня.

Добравшись до университета, я едва отсидела другие занятия, а на перемене застыла у двери в его класс. Я пялилась на деревянную табличку с проклятым именем и чувствовала, как мир сужается до размеров этой несчастной таблички.

Не пойду. Не буду делать то, что он предложил. Это не весело, Пат! Это странно! Понятия не имею, зачем так беспечно отреагировала. Наверное, подумала, что он шутит. Да, шутит. Дерек Ричардсон взрослый, уважаемый мужчина. Ходит в брюках и рубашках, его обувь идеально начищена, а волосы причесаны на левую сторону. От него пахнет дорогим парфюмом и машина у него престижной марки. Но ему интересно поиздеваться над первокурсницами, заставить их краснеть. Он же молод, и тридцати нет. Ричардсон наверняка не верит, что кто-то всерьез воспримет его непристойное предложение.

– Мисс Дэвис? Вы идете в класс?

«Мисс Дэвис». Сипло, рядом. Будто мы снова в моей комнате.

Я вдохнула полной грудью и обернулась. Все так, как я думала: одет с иголочки, обаятелен, вежлив. Дверь придержал, чтобы я зашла!

– Нет. Мне нехорошо.

– О, – профессор коротко усмехнулся. – Вам нехорошо? – уточнил он, все еще сжимая ручку двери. Я подошла к классу слишком рано, и никто не препятствовал нашему неловкому разговору. А жаль.

– Мне нехорошо. – Словарный запас уменьшился до десятка слов?

– Прекрасно. – Ричардсон улыбнулся широко и радостно: меня ослепила его белоснежная улыбка. – Замечательно!

– З… замечательно? – Я смотрела на него в замешательстве.

Дерек убрал ладонь с дверной ручки: мимо нас по коридору пронеслись несколько студентов. Профессор кивком поздоровался с ними и снова посмотрел на меня. Он чуть наклонился, вкрадчиво произнес:

– Да, замечательно, мисс Дэвис. Я теряю интерес к тем, кто неспособен выполнить мои простые указания. Жду ваше заявление о переводе в течение недели. Сегодня, так уж и быть, оставайтесь.

Да кто он, черт возьми, такой?! Я не сделала ничего, чтобы он выгонял меня с курса! И я легко пойду в деканат – жаловаться на домогательства, только… Воздух стал вязким, я смотрела то на льдисто-серые глаза, то на приоткрытые губы профессора. Повеселись! Будешь вспоминать о приключении долгие годы! Блин. Будь ты проклята, Пат!

– То есть вы не заодно с деканатом?

Ричардсон громко рассмеялся, и на секунду я залюбовалась его искренней радостью, она смягчала острые черты.

– Астрид… вы меня удивляете! Я на короткой ноге с деканом, но он не в курсе моих способов «общения со студентами», – процитировал мои слова. И, наклонившись, спросил: – Вы никому не расскажете?

– Нет. Но я не понимаю…

– Вы поймете, когда сделаете выбор. – Он смягчился лишь на секунду. Выпрямив спину, посмотрел вдаль, на коридор. – Забудьте мой блеф. Я не трону ваши оценки, не выгоню с курса. Это должно быть исключительно ваше решение. – Он достал из пиджака диктофон: черный корпус блеснул в свете флуоресцентных ламп. – Выберите то, что велит вам сердце.

Его ловкие пальцы закинули диктофон в карман моей джинсовки.