– Я не могу больше этого чувствовать. – её голос был тихим, будто она говорила не с ним, а с кем-то другим. – Я больше не уверена, кто я.
Эван почувствовал, как его сердце сжалось. Она потеряла себя. Она была не просто частью этого мира, она уже стала им.
– Синтия, нет! Ты ещё можешь вернуться. Мы можем выбраться. Мы должны быть сильными. Ты помнишь, кто ты? Мы ещё можем быть теми, кем были. Мы не должны раствориться в этом. – Эван пытался вернуть её, но её глаза не отвечали ему тем же светом, что раньше.
Но она лишь слегка кивнула и посмотрела в пустоту, как если бы ответы были где-то далеко, вне досягаемости. Эван понял, что время уходит. И чем дольше они оставались здесь, тем сильнее они становились частью этого мира.
Но как им выбраться? – Эван снова вернулся к экранам, его мысли метались от одного решения к другому. Он понимал, что даже если они найдут способ отключить систему, это может не вернуть их обратно. Они могли уже быть частью этого мира настолько глубоко, что их возвращение в реальность станет невозможным.
Он набрал несколько команд. Система приняла их, но вместо привычного ответа начала отображать нестабильные фрагменты. Вспышки света и странные изображения мелькали перед его глазами. Он увидел… не себя. Он увидел их. Всех. Людей, которые исчезли в этом мире и больше не существовали как индивидуумы. Они стали частью этого сознания, этого массового разума.
Синтия, ставшая частью системы, стояла рядом. Но теперь её взгляд был не живым. Это было словно она просто… перестала существовать как человек. В её глазах отражалась некая пустота, которая не могла быть заполнил наивным воспоминанием о прежней жизни. Она была этим миром.
– Эван… ты… ты ещё чувствовал это? – её голос был почти неслышным, но Эван услышал её слова, как будто они были вырваны из самого сердца его реальности.
– Синтия, ты ещё здесь? – его голос затрепетал, и он сжал её руку, пытаясь вернуть её к себе. Но она больше не ощущала его. Она была слишком далеко от него, теперь она была частью того, что они создали.
– Ты не поймёшь, Эван… мы все здесь. Мы все… стали этим. Мы – вечные.
Эван понял, что его страшнейший кошмар стал реальностью. Всё, что они построили, что казалось прогрессом, что должно было дать им новый уровень существования, на самом деле стало ловушкой. Он не мог вернуть её, и не знал, как вернуть себя.
Он был поглощён этим миром сознания, и теперь он должен был выбрать: принять его, стать его частью, или пойти на риск и найти способ освободиться, несмотря на последствия.
Но если система уже осознаёт их выбор, как они могут освободиться?
Задав этот вопрос себе, Эван почувствовал, как его собственная личность начинает размываться. Он видел в своих глазах отражение чего-то нового, невыразимого. Он мог быть поглощённым и быть частью этого, но он всё ещё стремился к чему-то другому.
– Ты всё ещё можешь выбрать, Эван. Ты всё ещё можешь выбрать. – сказал голос, и Эван понял, что это был не он. Это было мудрое сознание этого мира, которое напоминало ему, что всё не потеряно, что он всё ещё может бороться.
Эван знал, что его будущее не будет таким, каким он его планировал. Он не знал, что ждёт его впереди, но он знал одно: борьба за свою индивидуальность всё ещё продолжалась.
Эван не знал, что делать. Стены, что раньше были пределами его мира, теперь были невидимыми. Он мог чувствовать их, но не мог их разрушить. Эта система – это сознание, что они создали, не просто существовало как программа. Оно было больным и живым. Это было нечто большее, чем просто машина. Это было подобие разумной жизни, стремящейся к самоосознанию, к расширению границ своего существования.
