Искусство и деньги. Лекции-путеводитель - страница 3

О Джотто слагали анекдоты. Один из наиболее известных о том, как он в юности, когда Чимабуэ ушел по делам, изобразил на его картине муху, и мастер, вернувшись, безуспешно пытался согнать ее с холста. Другой о том, как папа римский направил своего посланника во Флоренцию, чтобы тот привез образцы живописи лучших флорентийских мастеров, а Джотто не стал ничего рисовать и просто одним движением руки начертил идеальную окружность.

Новеллист Франко Саккетти, посвятивший Джотто три новеллы, рассказывал, как однажды Джотто прогуливался с приятелями по улице и вдруг «одна из проходивших мимо свиней св. Антония, разбежавшись, в бешенстве ткнула своим рылом Джотто так, что он упал на землю. Поднявшись, частью сам, частью при помощи своих спутников, и отряхнувшись, он не стал ругать свиней и не обмолвился против них ни единым словом, но, обернувшись к своим спутникам, проговорил с легкой улыбкой: «Ну, не правы ли они? Благодаря их щетине я заработал за свою жизнь тысячи лир, а между тем я ни разу не дал им и чашки каких-нибудь остатков похлебки».[5]

Этот великий художник был внешне непривлекательный: чудовищно маленького роста и некрасив лицом. Джованни Боккаччо в «Декамероне», говоря о Джотто, обратил внимание на его внешность, но тут же резюмировал: «Природа скрывает в безобразнейших человеческих телах чудеснейшие дарования», и похвалил Джотто за то, что он вывел на свет искусство, прежде погребенное вследствие заблуждений тех, кто «живописал больше для того, чтобы угодить глазам невежд, а не разуму мудреца».

Слава Джотто была поистине народной. При жизни признанный художник, он все время был занят работой. Кроме уже упомянутых заказчиков, Джотто послужил флорентийским банкирам Барди и Перуцци, неаполитанскому королю Роберту Анжуйскому и прочим высокопоставленным персонам.

Он первым стал воплощением ренессансного “uomo universale” – универсального художника, сочетая в себе умения в области живописи, скульптуры и архитектуры. «Джотто не только большой мастер в живописи, но мастер и во всех семи свободных искусствах», – писал Саккетти, подразумевая и астрономию, и музыку, и геометрию, и арифметику, причем знание последней не помешало для подсчета гонораров.

Джотто зарабатывал достаточно своим искусством и, имея коммерческую жилку, добывал деньги и иными способами. В архиве Флоренции сохранился протокол от 4 сентября 1312 года, согласно которому Джотто сдал в аренду Бартоло Ринуччи ткацкий станок на шесть месяцев, назначив месячную плату по годовой ставке в 120 %, тогда как обычной была ставка 50 %. Из недвижимого имущества художник владел землей, домом, скорее всего имел собственную мастерскую, вопреки принятому в то время положению художника не более как ремесленника.

На протяжении Раннего Возрождения живописцы, чтобы трудиться легально, платить налоги и вообще быть законопослушными гражданами, вступали в Гильдию аптекарей и фармацевтов. Близость профессий обеспечивало растирание субстанций – и порошков, и красок. Любопытно при этом, что гербом гильдии являлась Мадонна с Младенцем – и символ милосердия медиков, и один из самых распространенных сюжетов для художников. Джотто в 1320 году был включен в список цеха Врачей и аптекарей (Arte dei medici e degli speziali).

Тот факт, что жизнь Джотто тщательно отслежена, год за годом зафиксирована в документах и воспоминаниях современников, – лучшее доказательство пристального внимания со стороны общественности к художнику, которого, в случае обладания талантом, следует всячески оберегать. С момента жизни Джотто уровень художника постепенно начинает приподниматься над мастеровыми и ремесленниками, приближаясь к философам и ученым.